Георгий Хетагуров - Исполнение долга

Форты № 17 и № 18 были серьезно разрушены. В образовавшиеся проломы устремились штурмовые группы. Гарнизоны обоих фортов сопротивлялись отчаянно, однако вынуждены были сложить оружие. Затем капитулировал и осажденный форт № 15. Всего в трех фортах мы взяли в плен 900 солдат и офицеров, захватили много оружия и боеприпасов, в том числе 1500 фаустпатронов, а также гараж с большим количеством автомашин.

Остался форт № 16. Туда я послал с ультиматумом двух пленных немцев — унтер-офицера и солдата в сопровождении нашего автоматчика. Из окна дома, в котором размещался мой наблюдательный пункт, хорошо было видно, как парламентеры подошли к изрядно искромсанной тяжелыми снарядами каменной громаде, навстречу им вышел немец с белым флагом, а затем распахнулись ворота, и оттуда нескончаемой цепочкой потянулись гитлеровские солдаты с поднятыми руками.

Мне захотелось осмотреть форт. Направились мы туда втроем — я, начальник штаба дивизии полковник А. Г. Мандрыка и командующий артиллерией дивизии подполковник П. М. Зотов. Но пути к нам присоединился молодой офицер — командир батареи большой мощности.

Мы прошли в ворота, рядом с которыми в стене форта зияла пробоина от прямого попадания 280-миллиметрового снаряда. Миновали крутой откос, ощетинившийся бурой прошлогодней травой в черных подпалинах, измочаленное осколками большое дерево, опрокинутую взрывной волной полосатую будку часового и спустились во внутренний двор форта. Где-то в подземных казематах еще хлопали выстрелы. Это бойцы ликвидировали эсэсовцев, не пожелавших сдаться. Усатый старшина с небритыми щеками, размахивая руками, торопил бойцов, конвоировавших пленных. Я на минуту остановился возле него:

— Побриться надо.

— Слушаюсь! — отчеканил старшина и снова заторопил конвоиров.

— Всю ночь воевал, а не оправдывается, — заметил Зотов.

Я не успел ответить ему — к нам подбежал статный гвардеец, доложил:

— Старший сержант Андрющенков. В казематах форта обнаружено тридцать раненых немцев. Что с ними делать?

— Принять как пленных, оказать помощь тем, кто в ней нуждается, и при первой возможности переправить к командиру медсанбата, — распорядился я.

Старший сержант продолжал стоять.

— Вы что, не поняли приказание генерала? — спросил Мандрыка.

— Так точно. Неужто их положат рядом с нашими ранеными?.. Это ж фашисты, эсэсовцы!

— Командир медсанбата придумает что-нибудь, — успокоил я Андрющенкова, и он побежал выполнять приказание.

Неожиданно почти рядом с нами раздались два выстрела. Командир батареи БМ, прижав рукой низ живота, боком падал прямо на меня. Его подхватил ординарец. Вернулся Андрющенков, на ходу разрывая индивидуальный пакет. Прибежали другие бойцы. Появилась медсестра. Но все это было уже ни к чему. Молодое, без единой морщинки лицо командира батареи, всего несколько секунд назад такое румяное, полное жизни, быстро бледнело. Под боком у него все шире растекалась лужа крови. Он умирал на глазах у нас, не проронив пи слова, ни стона.

Усатый старшина бросился с автоматчиками в подземелье. Вскоре они выволокли оттуда двух офицеров СС. Один оказался комендантом форта, другой его помощником…

Вернувшись на свой КП, я связался по радио с командиром корпуса, доложил, что форты взяты и главные силы дивизии ведут бои в северных кварталах Познани.

— У нас тут тоже дело подвигается помаленьку, хоть ты и ограбил меня — выпросил две такие батареи! Как там они?

Я сообщил о недавней трагедии в форте № 16.

— Ах, мерзавцы! — выругался Шеменков. — Какой офицер был!..

А наступление развивалось. Части 82-й гвардейской пробивались к цитадели.

В уличных боях большую изобретательность и дерзость проявили наши саперы. Они выкуривали гитлеровцев из их убежищ дымовыми шашками, выжигали трофейными фаустпатронами, по пожарным лестницам проникали на чердаки домов и спускали вниз взрывчатку, пользуясь дымовыми и вытяжными трубами.

…В дивизии нашей сражались представители многих национальностей Советского Союза. По-братски помогали друг другу, идя на штурм познанских бастионов, русский капитан Ф. К. Сарычев, капитан украинец Е. А. Белоконь, капитан белорус Г. Ф. Бычков, казах М. Д. Даиров, удмурт Н. Н. Бикбаев, осетин С. Д. Доциев, армянин А. А. Сагателян, узбек М. Зарипов, молдаванин Н. Г. Шефул, татарин Г. М. Мухаметшин, грузин С. П. Порфиладзе, латыш К. В. Велик… Да разве всех перечислишь!

Общими усилиями за две недели боев воины дивизии уничтожили около 7 тысяч вражеских солдат и офицеров, да еще захватили в плен 4550 человек. А сколько было разбито немецкой боевой техники! Какие, казалось бы, непреодолимые препятствия остались позади!