Владимир Калиниченко - Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя

Вообще, с Владимиром Семеновичем меня связывают очень добрые и хорошие воспоминания. В начале 80-х годов он работал начальником следственной части прокуратуры Ульяновской области и перешел в Прокуратуру СССР по рекомендации Гдляна. В то время с кабинетами в следственной части было туго, и Каракозов предложил, чтобы мы сидели вместе, помогая друг другу во всем. Так мы несколько лет «промаялись» в одном кабинете.

Тогда же Галкин подружился с другим нашим следователем, переведенным на работу из Донецка, Анатолием Ивановичем Кондратовым. В паре они иногда могли пойти на дружеские розыгрыши коллег, один из которых мог иметь вполне определенные последствия, но закончился довольно забавно.

В моей группе работал прикомандированный следователь, деловые способности которого оставляли желать лучшего. Как-то он вывел меня из терпения и я заявил, что работать с ним не буду. Парень расстроился и поделился своими неприятностями с Галкиным и Кондратовым, попросил совета, что ему делать. Разговор этот состоялся в первые дни после Чернобыльской катастрофы, и ребята, сохраняя серьезные выражения лиц, сказали ему, что по указаниям генерального набирают группу следователей-добровольцев для осмотра места происшествия в Чернобыле, как говорят на жаргоне следователей, «от центра к периферии», то есть непосредственно взорвавшегося реактора.

Выслушав их, горе-профессионал написал рапорт на имя Рекункова с просьбой направить его добровольцем в Чернобыль для осмотра взорвавшегося атомного реактора. Узнав об этом, растерявшиеся Галкин и Кондратов пришли ко мне и стали советоваться, что делать, как забрать рапорт из приемной. Я попытался это сделать, но, к своему непомерному удивлению, узнал, что генеральный рапорт рассмотрел и направил его в кадры с резолюцией примерно такого содержания: «Таких самоотверженных следователей нужно ценить и поддерживать».

Следует полагать, что история потеряла уникальную возможность лицезреть протокол осмотра раскаленной лавы, от которой получили смертельное облучение даже летчики, облетавшие реактор на вертолете.

Дело ГКЧП неизбежно должно было закончиться провалом. Но мог ли кто предположить, что провал будет сопровождаться скандалами и самым громким из них – публикациями в западногерманском журнале «Шпигель» и демонстрацией по немецкому телевидению видеозаписей допросов членов ГКЧП? Как такое могло случиться?

С первых же дней официальное руководство следственной группой было возложено на заместителя прокурора РСФСР Степанкова по следствию Евгения Кузьмича Лисова. Непосредственно повседневную организацию работы по делу осуществлял начальник отдела оперативного реагирования Прокуратуры СССР Александр Васильевич Фролов. Он зашел ко мне в тот день, когда Степанков собрал узкий круг лиц, причастных к расследованию, чтобы обсудить, как отреагировать на сенсационные сообщения газет и телевидения. Фролов рассказал, что Степанков выдвинул версию о пересъемке видеозаписи из космоса с помощью спутника. Ничего, кроме иронии, такое заявление вызвать не могло, о чем я и сказал Фролову. Понимая всю нелепость подобной версии, Александр Васильевич какое-то время помолчал, а потом сказал:

– Степанков сгоряча проговорился и высказал упрек в адрес криминалистов за то, что он сам же и разрешил снимать корреспондентам «Шпигеля» отдельные фрагменты видеозаписей допросов.

К этим словам Степанкова никто и никогда не возвращался. Расследование уголовного дела в отношении лиц, отдавших или продавших видеозаписи, кануло в Лету, так и не дав ответа на вопрос, по чьей вине произошла утечка материалов следствия.

Потом было много публикаций в прессе о том, что генеральный прокурор России дает интервью иностранным журналистам за плату в иностранной валюте. Апофеозом стал выход в свет до завершения следствия книги генерального и его заместителя, содержащей конфиденциальную информацию оценки поведения и действий арестованных членов ГКЧП. В суде дело позорно провалилось, и дипломатичным выходом был акт об амнистии всех подсудимых. Единственным из них мужественным человеком оказался генерал армии Варенников. Он сражался до конца и добился оправдательного приговора. Кстати, большую роль в провале дела сыграло издание вышеуказанной книги.

Незадолго до выхода в свет книги Степанкова и Лисова Фролов получил интересное предложение от французского телевидения. Сводилось оно к тому, чтобы бывшие и действующие работники прокуратуры написали шесть-семь сценариев по самым громким и известным делам 70–80-х годов и предоставили необходимые материалы. По этим сценариям планировали снять документальные телевизионные фильмы. Последним должен был быть фильм по делу ГКЧП. Александр Васильевич согласился, но, как уважающий себя профессионал, поставил условие, что речь может идти только о делах с вынесенным приговором, вступившим в законную силу.