Серёжа Пудиков: По волнам моей памяти

Я изображаю Новый 1961 год

На на первом снимке первым стоит мальчик, который играл горниста в фильме «Посторонним вход воспрещен». Забавно, но горнить он не умел. С первым кинообманом я познакомился тоже в лагере. Нам показали фильм киностудии Довженко про маленьких футболистов, названия не помню, помню, что в этом фильме играл вундеркинда-футболиста Коля Бурляев. Он все время забивал голы ударом ножницами через себя. Оказывается, у бабушки Бурляева была дача недалеко от лагеря, и вот однажды, она его привела к нам в гости. Мы, конечно, тут же повели Колю на футбольное поле. Каково же было наше разочарование, когда он ни то, что через себя, Коля вообще по мячу попасть не мог. С тех пор актера Бурляева не люблю, хотя, наверное, и не заслуженно.

На втором снимке слева стоит Женя Богданов. Он жил в Валентиновке и мы с ним дружили. К большому моему сожалению жизнь нас развела. Женя был вратарем нашей сборной по футболу. Недалеко от нас были еще два пионерлагеря – «Смена» и «Встреча». Ежегодно мы играли с ними в футбол. Поле было в березовой роще. Поскольку лагерная территория была маленькой, мы почти каждый день всем лагерем выбирались на эту поляну. Что там теперь, интересно?

В 1973 году у меня родилась дочь Маша и свои первые три лета она тоже провела в Валентиновке.

1974 год. С бабушкой и дедушкой.

Вокруг дом отдыха были генеральские дачи, участки по полгектара, у одного генерала была даже своя электростанция. Кстати об электричестве, его часто отключали, особенно, когда в Подлипках проводили испытания ракетных двигателей. Рев стоял страшный, мать рассказывала, что я в ужасе со всех ног бежал домой и прятался у нее под платьем. Молоко нам приносила молочница, а вот за хлебом надо было ходить на станцию. Рядом был магазин, но снабжался он продуктами в то время плохо.

Молочница и принесла нам котенка – серого в полосочку, пушистого. Так у нас появилась кошка Пушка. Мы привезли ее в Москву, а летом вывозили на дачу. Пушка по звонку будильника поднимала отца, правда он первым делом ставил чайник и наливал ей молока. Когда мать готовила рыбу или мясо, Пушка терлась об ее ноги, но сама никогда и ничего не воровала. Приехав из детского сада, я не сразу заметил, что Пушки нет. Когда заметил – мать рассказала, что Пушка погибла. Как я уже писал, окна нашей квартиры выходили на Садовое кольцо. Форточка была открыта и Пушка соскочила вниз. Ее искали, ноне нашли, а через несколько дней отец пошел в сберкассу, которая была дверь в дверь с нашим подъездом, и там увидел Пушку, которая его узнала и, с переломанными лапами, поползла навстречу. Он принес ее домой, но выходить ее не смогли.

На станции рядом с платформой была пивная, окрашенная в голубой цвет, народ тут же окрестил ее «Голубым Дунаем». В 70-тые там нередко можно была попробовать разливного чешского пива. Может раньше тоже было можно, но спросить не у кого.

Говорят, что в лесочке, рядом с пивной, видели Сергея Королева. Это звучит правдоподобно, т.к. из Подлипок в Чкаловскую и обратно удобнее было добираться на электричке. Помню время, когда электрички ходили по одной колее. Почему-то моя память бережно хранит воспоминание о чистом воздухе, наполненным запахом сосновой хвои, которым ты начинал дышать сразу, выйдя из электрички.

В 1976 году теща привезла на дачу двух крохотных живых цыплят. Они жили на веранде в коробке, а так целый день бегали около дачи. Одного цыпленка поймала соседская кошка, после чего другой не отходил от нас ни на шаг. Мы назвали цыпленка Кузей. Отец любил за столом почитать газету, а Кузя пристраивался у него на макушке, как на спице башни, и обозревал окрестности – охранял покой. После «знакомства» с кошкой, Кузя не пищал, не кукарекал – он мяукал. Кузя сопровождал нас на прогулках. Откликался на кличку. Вообще был он у нас вроде собачки. Наступила осень, Кузя подрос и превратился в молоденького петушка, белого окраса. В Москву его брать никто не хотел. Мысль о том, что его можно съесть никому в голову не приходила, поэтому я посадил его в коробку, прихватил его корм и отнес в дом, где были куры. Объяснил хозяйке ситуацию и, она согласилась взять его себе. Я постоял, посмотрел, как его приняли куры, и пошел собираться в Москву. Больше мы в Валентиновку не ездили…