Борис Минаев - Егор Гайдар

Бажов даже на ранних своих фотографиях выглядит как волшебник Гэндальф из фильма «Властелин колец».

Странные всклокоченные волосы, пронзающий взгляд, отрешенность колдуна и мага.

Долгое время он работал с местным фольклористом, ходил по деревням, составлял карточки, готовил к печати солидную академическую книгу, потом вдруг сказал своим коллегам: у нас же в сборнике в основном крестьянский фольклор, а как же наши горнозаводские сказки? Сказки рабочего класса ?

И он записал – уже просто по памяти – те истории, которые слышал от отца и других людей из своего детства – почти 50 лет назад. Записал так, как их помнил.

То есть допридумывая и достраивая их до какого-то ему одному ведомого эстетического идеала.

Эти 12 коротких историй навсегда определили особое уральское мышление, уральскую мифологию, даже отношение к жизни. Они выявили те формулы, по которым здешний народ – трудно в это поверить, но это действительно так – живет, пишет, творит до сих пор.

Есть не просто «советский классик» Бажов, есть сегодня целая уральская литература (А. Иванов, И. Сахновский, А. Сальников, Е. Ройзман, А. Матвеева, О. Славникова и многие другие), и в каком-то смысле это прямые наследники Бажова, в прозе которых любые загадочные чудеса есть только часть обыденной жизни. Есть уральские фантасты – тоже прямые его наследники, есть и более странные наследники, тоже исповедующие его мифологию, например, целая «секта бажовцев», есть бажовский китч – все эти «хозяйки Медной горы», «полозы», говорящие ящерицы, жутковатые и в то же время вполне одушевленные существа, которых в других частях России нет даже и в помине – ни в фольклоре, ни уж тем более в учебнике по литературе.

Благодаря чему все это появилось? Конечно, Бажов тонко снял этот слой уральского фольклора, который в горно-заводских поселках совсем другой, чем в селах, он ближе к городскому готическому сказанию, ближе к Европе, ближе к Средним векам и Возрождению. Но самое главное – он создал свой, ни на что не похожий язык. Язык, способный передавать и ужас, и бездну страдания, и бездну счастья.

Оба они, и Гайдар, и Бажов – творцы своего оригинального языка. Русские интеллигенты, которые жили по своему собственному внутреннему нравственному закону.

Русский интеллигент, и это видимо, главное, что мы можем сказать, изучая их жизнь, – не может не быть участником революционных событий. Именно совесть, именно внутренний закон велят ему в них участвовать, стать частью этой кипящей стихии, разделить ответственность с русской историей.

…Да и в жизни они были очень разными. Бажов – многодетный отец семейства, причем двое детей умерли у супругов в раннем возрасте, от скарлатины, а взрослый сын погиб потом случайно во время студенческой практики. Умер именно тогда, когда Бажова начали вторично исключать из партии и чуть не арестовали, в тот же самый год. Это был самый плохой год в его жизни.

«Валянушка! С 10-го я в Краснокамске. Дождь без перерыва, мостки чуть не всплыли. Что-то вроде Венеции получается. Черт бы ее взял! Длительное ненастье действует, конечно, угнетающе, а сидеть придется, вероятно, дольше, чем предполагал… Приехала ли Лена и как она себя чувствует? Слушается ли маму Ридчена? (Ариадну Павловну в семье звали Ридой. – А. К., Б. М. )… Каковы твои школьные и хозяйственные дела? Постарайся вести себя спокойно. Знаешь, твое спокойствие – первое условие для моей работы» (письмо жене 1935 года).

Но три сестры выжили – и жили они, слава богу, очень долго.

Бажов человек домашний – все его письма переполнены любовью к своей семье, вниманием к деталям быта, он однолюб, преданный, нежный и заботливый. Он самоуглубленный, замкнутый – каждый «выход в люди» давался ему нелегко.

Аркадий Петрович Гайдар – совершенно другой характер, легко оставлявший позади города, дружбы, работы, семьи – странник и бродяга, великий поэт и невероятный выдумщик.

Егор Гайдар – внук двух этих великих людей. Он стал наследником и той и другой линии. Он одновременно – и Бажов и Гайдар.

Тимур, как мы уже писали, вырос без отца. И именно это – тоска по отцу, не вернувшемуся с войны, – во многом определило его характер.

Аркадий Петрович Гайдар погиб в 1941 году, оставшись за линией фронта, после того как наши войска сдали Киев. Он был пулеметчиком в партизанском отряде. И это знали буквально все советские дети с первого или, может быть, с третьего класса.