Эдвард Скай - Записки Ночного Ангела

Врубаюсь метров на пятьдесят вглубь леса и иду вдоль дороги. Кипяток идет по самой дороге, так как нужно одновременно просмотреть и обочину – нередко пожилые люди при попытке взобраться или спуститься падают в канаву вдоль дорог и уже не могут подняться. Несколько раз влажу в болото… стоячая вода с ряской. Все остальное время иду по щиколотку в воде. Сверху льет дождь. Довольно быстро становится понятно, что в болоте грибы не растут, и вероятность нахождения здесь нашего грибника бесконечно стремится к нулю.

Возвращаемся в штаб, берем новую задачу по оконтуриванию поля и кромки леса рядом с СНТ. Закрываем все это довольно быстро, по дороге встречаем «Лису-6», снявшуюся с маршрута. Типичная ошибка тех, кто приезжает на поиск в первый раз, – дернулись в лес в прогулочной одежде в ливень. Сами такими же поначалу были. Не страшно – лес научит быстро. Мы, по счастью, свою задачу уже закрыли, поэтому в штаб вернулись все вместе. Холод и очень жуткий ветер. Ветер просто выдувает из тебя тепло вместе с жизнью. Ты физически чувствуешь, как он пробирается внутрь одежды и утаскивает твое тепло наружу, унося его в даль.

Теплая машина только у Кипятка, так как дизель молотит, не выключаясь принципиально. Остальные тачки заглушены, поисковики экономят топливо, и температура там немногим выше, чем на улице. Нюра выбивает зубами барабанную дробь, окоченевшими руками пытаясь записывать в блокнот состав групп, ушедших на задачу. Нам наоборот жарко, так как несколько километров, пройденных по двум задачам, серьезно подняли нам температуру тела. Глядя на общее уныние, на замерзших и вымокших поисковиков, мы с Кипятком съездили на ближайшую заправку и привезли горячий чай на всех. Чай быстро раздербанили по кружкам, и общее настроение штаба несколько улучшилось.

До рассвета осталось совсем чуть-чуть, и мы решили лечь в машине поспать пару часов, чтобы продолжить поиск уже при дневном свете.

Через час нас разбудила Нюра, сказав, что нашли… живого.

Нашла пострадавшего Стрекоза. Мне кажется, я тогда увидел ее впервые. Точнее, мне еще не раз так покажется, я годами упорно не буду помнить ни ее лица, ни имени, ни голоса. И она терпеливо, год за годом, зная мой диагноз, подходя ко мне и здороваясь, будет представляться полным именем с позывным:

– Привет! Я Аня… Стрекоза.

Я подолгу буду вглядываться в ее лицо, пытаясь сопоставить полученную информацию с базой данных в своей голове, а она будет терпеливо смотреть мне в глаза, пока я, наконец, не сложу два плюс два и не улыбнусь в ответ.

Но все это будет потом. А сейчас она просто нашла грибника, остановившись со всей группой на привал. Группа сидела, замерзая под ветром, а Стрекоза тем временем в силу своей неуемной энергии, нарезала круги вокруг места стоянки и неизменно курила. Зайдя на очередной круг, она и наткнулась сначала на оранжевый пакет, а потом уже и на лежащего в траве грибника. Дед лежал под кустами, вытянувшись в струну как оловянный солдатик. Стрекоза отметила наличие дыхания, глаза пострадавшего были открыты, но ни на какие раздражители он не реагировал.

Состояние деда определить никто в нашедшей группе не смог… «вроде спит».

Понятно, что пострадавший без сознания. Мы с Кипятком выдвигаемся на эвакуацию. Нюра упорно просит всех оставаться на месте обнаружения, до подхода нашей группы, для организации эвакуации. Нашедшие обычно не совсем адекватны по причине адреналиновой бури и довольно часто пытаются вынести пострадавшего в другую сторону от штаба. И такие случаи были не единожды.

Но, несмотря на все просьбы Нюры, за сто пятьдесят метров до точки обнаружения мы встречаем всю группу с пострадавшим на носилках. В петли вставлены две осиновые жерди, и носилки несут четверо. Вся процессия медленно двигалась навстречу нам.

Дед лежал во всей своей сырой одежде, накрытый пленкой «спасательного одеяла». Глаза закрыты, дыхание медленное, руки согнуты в «позе боксера». Тело напряжено, как струна. Кожа синюшно-бледная. Пульс на лучевой артерии не определяется. Налицо все признаки гипотермии тяжелой степени. Впереди всего этого шествия Стрекоза и Булка, обе смотрят в навигаторы. В тот самый момент, когда мы подошли к группе вплотную, одна из жердей с громким треском переламывается пополам. Я каким-то чудом успеваю схватить лямки носилок и не даю упасть пострадавшему на землю. Произошедшее дало время уложить носилки в траву и быстро осмотреть пострадавшего. Кипяток идет в начало колонны, чтобы контролировать направление движения.