Вдали послышались торопливые шаги, беспорядочный говор.
Мимо пробежали к морю солдаты со свежеоструганными гробами, досками, оконными рамами. Захаров задержал старшину:
— Что за спешка с гробами?
Старшина, увидев генерала, поставил гроб на землю, снял пилотку, вытер ладонью широкую лысину и степенно доложил:
— Нет ни одной лодки, а переправляться надо, товарищ генерал. Разве это дело — от самого Сталинграда идем, а тут без нас могут город освободить. Немцы много гробов заготовили. Вот мы и пустим их в дело.
— Да как же вы на них переправляться будете? — удивился Захаров. — Они же не зашпаклеваны!
— Ничего, будем складывать один на один, ежели держаться за них, можно плыть.
— Ну, действуй, старина, — улыбнулся Захаров, видимо довольный находчивостью старшины.
Прошла минута, две, и вот на волнах закачались гробы с облепившими их солдатами.
В трех километрах от командного пункта на противоположном берегу Южной бухты тянется в гору большая улица. По ней мчатся немецкие машины. По обеим сторонам в каменных домах и развалинах засели гитлеровцы. Видно, они стараются удержать эту улицу до выхода своих войск из района Приморского бульвара.
Но вот сорок тяжелых орудий ударили по западному берегу Южной бухты и по железнодорожной станции. Наша пехота перебежками ринулась в центр города. Штурмовые отряды, зацепившись за отдельные здания, гранатами выбивают оккупантов из развалин. Затем артиллеристы обрушили снаряды на большую улицу, что тянется в гору.
Это единственный путь, по которому фашистам еще можно уходить из Севастополя. И повальное бегство началось. Несколько машин проскочили. В конце улицы, на повороте, показались еще три автомобиля, переполненные солдатами. Головную машину догнал снаряд, она опрокинулась набок и задымила. Вторая попыталась свернуть в сторону, но в нее ударил новый снаряд. Улица перекрыта.
Передовые разведчики-артиллеристы доносят по радио, что немцы, бросая оружие, садами и дворами бегут из города. Командир 1095-го артиллерийского полка наспех организует заградительный огонь. Дорога из Севастополя опоздавшим отрезана.
К вечеру 9 мая Севастополь был освобожден почти полностью. Однако всю ночь еще продолжались бои. Под покровом темноты отдельные мелкие группы противника пытались вырваться из города. И только в восемь утра 10 мая были ликвидированы последние очаги сопротивления в Стрелецкой бухте.
Теперь за пределами города осталось добить противника на Херсонесском мысу. Разгром этой группы завершили соединения 51-й и Приморской армий.
12 мая остатки 17-й немецкой армии капитулировали. На север потянулись огромные колонны пленных.
2-я гвардейская армия первой вступила в район Севастополя. Но было бы несправедливо только ей приписывать освобождение города. Эта заслуга принадлежит всем трем армиям 4-го Украинского фронта и Черноморскому военно-морскому флоту.
Перед заходом солнца тысячи наших войсковых радиостанций приняли приказ Верховного Главнокомандующего об освобождении Севастополя. Мгновенно начался стихийный салют. В небо взвились тысячи разноцветных ракет. Десятки прожекторов скрестили длинные лучи. Грохнули зенитные и полевые орудия.
Генерал Т. К. Коломиец, первый комендант освобожденного Севастополя, никак не мог остановить эту пальбу. Великая радость, безмерное ликование овладели солдатами и офицерами.
Вечером после захода солнца в городе впервые не было маскировки. Тысячи машин шли с зажженными фарами. 4-й Украинский фронт оказался в глубочайшем тылу. Советские войска уже вели наступательные бои на румынской земле. Окрыленные великими успехами, воины-освободители шли на запад. Их ждали новые бои, новые славные победы.
Командующий артиллерией Советской Армии Н. Н. Воронов, ныне Главный маршал артиллерии.
«Внимание — мины».
Воздушное наблюдение, оповещение, связь.
Эта армия в составе четырех корпусов была создана по приказу Гитлера вместо разгромленной у Волги 6-й армии Паулюса. — Прим. авт.
«Котелки» — пехота. Солдатский шифр для телефонных переговоров. — Прим. авт.
Резерв Главного командования.
Полковник фон Бюлов — командир 686-го пехотного полка 336-й пехотной дивизии, по отзывам пленных, был известен как светский краснобай и любитель всяческих «шалостей»; генерал Кунтце — командир этой дивизии — разделял «выдумки» Бюлова. — Прим. авт.
Читать дальше