Евгений Новокшонов - Я-то? Вятский! Издание второе, исправленное и дополненное

Со стороны Чахловицы перед парком была дамба-аллея, оберегающая усадьбу от затопления. По дамбе была протоптана тропинка к берегу Чахловицы, вливающаяся в дорогу на деревню Чарушины.

С другой стороны парка была поляна, где проводились пионерские линейки, её пионеры постепенно превратили в футбольное поле.

Для нас, деревенских, как нас называли пионеры, спортивные мероприятия и пионерские линейки были как театральные представления. Строгий и звонкий доклад старшей пионервожатой Ольги Ивановны Северухиной начальнику лагеря врезался в память. Мы знали в лицо горниста, барабанщика и других прославленных пионеров.

Когда те играли в так называемую «военную игру» отряд на отряд и искали спрятанное знамя, мы были проводниками групп пионеров в ближнем лесу.

В честь окончания очередной пионерской смены устраивались торжества с большим костром, который разжигался на берегу речки Чахловицы. Мы занимали места и смотрели.

Иногда в Сосновом проходили вечёрки: вечерние сборы взрослой молодежи из соседних деревень на танцы под гармошку.

Площадка для танцев была перед большим двухэтажным домом у подъезда, где располагалось правление совхоза.

Два гармониста играли в окрестных деревнях и в совхозе Сосновом. Гармонисты садились на верхнюю ступеньку и играли весь вечер. Меня поразило то, что гармонисты были однорукими. И через много лет я написал о них.

Это стихотворение было опубликовано в Ежемесячном печатном издании газете Военно-космической академии имени А. Ф. Можайского, посвященном празднованию 70-ой годовщины Победы в Великой Отечественной войне. ( 6)

Родительница-мать и отец. Фото 1970-х годов

Откуда-то, возможно, из разговоров со своим начитанным братом Юрием, осталась в памяти байка о появлении названия деревни Новокшоновы.

В годы, когда императрица Екатерина II утвердила столицей Вятского края город Вятку, Новокшонова, горничная царицыной фрейлины Саввишны (так звала царица Марью Саввишну Перекусихину) сказала что-то нехорошее про очередного фаворита Екатерины.

Саввишна шепнула эту новость императрице. Царица не стала выяснять источник пакостной, на её взгляд, новости. Она отправила провинившуюся горничную в Вятку с сопроводительным письмом губернатору Вятской губернии.

В письме губернатору приписывалось выделить небольшое именье горничной Новокшоновой и предупреждалось о возможной проверке исполнения.

Вятский губернатор выделил Новокшоновой деревеньку в 10 домов в версте от города. С тех пор все жители этой деревни понесли фамилию по названию именья – Новокшоновы.

Е. А. Федоров в своей трилогии 1936 года «Каменный пояс» также упоминает некую шутиху Новокшонову при дворе императрицы Анны: «Бирон кивком головы одобрил поведение Демидова. Гость незаметно огляделся и осмелел. Кругом расположились фрейлины в пышных робронах; у ног государыни на скамеечках сидели шутихи-говорухи. Царица любила, чтобы говорухи без умолку болтали. Наперсница Новокшонова, старая и костлявая дева, закричала: – Ехало не едет и ну не везет…