Евгений Новокшонов - Я-то? Вятский! Издание второе, исправленное и дополненное

По выходным ходил петь в заводской хор (петь начал еще со школы). ( 15) В 1957 году Заводской хор стал именоваться Вятским хором. Осенью этого же года меня призвали в армию. Поэтому, когда в 1959 году хор выступал в Москве в Колонном зале, меня в его рядах не было.

Но я видел по телевизору друзей. В первую очередь Валеру Барынина, будущего Заслуженного артиста РСФСР, с которым мы работали токарями на заводе «Авитек». Не исключаю, что именно я затащил его в Заводской хор. ( 16)

Очень сожалею о том, что когда Валера был в Петербурге на гастролях, я не нашел времени, чтобы навестить его и вспомнить нашу юность. Пытался связаться с ним через соцсеть, отправив по его адресу фотографию «Три токаря на заборе» на фоне Дома культуры Завода имени ХХ съезда.

Оказалось, что опоздал, так как Валера умер еще в 2016 году.

Еще в Колонном зале пели мои друзья Юра Ершов и Женя Кондратовский, который после получения высшего образования, в конечном счете, стал Начальником транспортного управления в Кировском облисполкоме.

Что касается третьего юноши на фотографии «Три токаря на заборе», то это Геннадий Домнин: мой сосед по дому, тоже токарь нашего завода и нашего цеха. Просто хороший парень. Не спортсмен. Жил с матерью в комнате на первом этаже нашего дома. Если попадали в одну смену, то на завод ходили вместе.

Три токаря на заборе

Казалось бы, какая связь между шрамами и военкоматом?

Все зависит от того, на каком участке тела и какой глубины этот шрам.

Так шрам от рыболовного крючка сейчас даже не виден. А было так: я насаживал червя, а старший брат Юрий держал удочку. И вот один раз он дернул удочку без команды:

– Готово!

Крючок поймал мизинец моей левой руки.

Медсестре совхоза Сосновый пришлось делать разрез параллельно крючку и аккуратно вынуть его. Шрам незаметен.

Или вот с братьями ловили рыбу в Чахловице. Братья тянули гнедотку. Гнедотка – это снасть из холста или рогожи для ловли рыбы в небольших, мелководных реках и озерах.

Гнедотку, как бредни и речные неводы, ведут равномерно по дну двумя веревками или двумя вымеренными поперек холста палками. Отличие гнедотки от невода и бредня – у нее нет мотни. Мотня – это мешок в центре сети, куда вынужденно заплывает рыба при проводке снасти по дну.

Братья тянут гнедотку, а я загоняю рыбу, бегаю то по берегу, то по воде.

Сестра Рая сидит на берегу и болеет за рыбаков.

Братья дают мне команды. Вот они увидели стаю пескарей на отмели и сказали загнать их.

Мелко, вода чистая. Вдруг я увидел в воде кровь. Почувствовал боль.

Пошел к берегу. Когда здоровая нога шагнула из реки, посмотрел на другую. Свод подошвы был в крови.

Семилетний загоняльщик заревел. Подскочила сестра Раиса. Она стащила с меня майку, положила меня на траву и туго замотала майкой стопу. Потом взяла меня за руку и увела в медпункт.

Через две недели шестисантиметровая рана поперек стопы (глубокая царапина от бросового стекла) затянулась. На походке и на спортивных результатах она не сказалась.

Следующий шрам получил в школе на Филейке.

Четвертый класс. Перемена. Прыгаем, перелазим через невысокий деревянный забор, кое-где обитый колючей проволокой.

Гоняем мяч. Футбольные ворота из двух кирпичей. Суматошный азартный футбол.

Школьный звонок прерывает игру. Все игроки ринулись в классы. Забор никого не смущал. Меня тоже.

Не глядя, забросил на забор левую ногу, перетягивая правую, коленом цепляю колючую проволоку. Одна колючка, порвав штанину, вонзилась в ногу чуть повыше колена.

По инерции потянул правую ногу вверх за левой – очень больно. Пришлось рукой оттянуть проволоку, освободить ногу.

Кровь. Больно. Рыдая, побрел на второй этаж. Преподаватели вышли и смотрели, как с моей ногой разбирается медсестра.

Я громко ревел.

Подошла Анна Михайловна Асеева учительница математики.

– Новокшонов! – обратилась она ко мне:

– Что, ты, ревешь, как корова? Ты же мужик, будущий Чапаев! А ну-ка, прекрати ныть!

Я прекратил и больше никогда не ревел как корова. Этот шрам тоже не повлияет на мою армейскую судьбу.

А вот следующий…

Сначала ученик токаря. Потом мне присвоили 3-ий разряд.

Средневолжский токарный станок. Управление ручное. Я делал проточку на концах вала и нарезал резьбу.