Игорь Гагин - Мне приснилось детство

– Ну, так решено. Пусть Волшебный Хорёк, за нарушение закона, принятого под «Деревом Могикан», принесёт три бутылки с жидкостью, которые бледнолицые называют «лимонадом».

– Мы согласны! – удовлетворенно сказал Серая Сова.

Вовка вскочил, бледный, злой и, запинаясь, прокричал:

– Никогда вы не получите из моих рук лимонада. Лучше я уйду к арапахам! У них нет ваших дурацких законов!

– Нужен ты им, как собаке пятая нога, – невозмутимо промолвил Мишка. Он в этот момент что-то выстругивал своим ножом, бросая стружки в огонь.

Вовка резко развернулся и заскрипел по узкой тропинке, скрывшись за елками через несколько мгновений.

– Нет больше среди нас могиканина по имени Волшебный Хорёк, – с грустью в голосе произнес Юрка.

– Мир праху его, – по-прежнему невозмутимо закончил Мишка.

– Будем считать, что он пал в неравной битве с бледнолицыми, – добавил Белый Мустанг.

– Аминь! То есть, тьфу! Хау! – сплюнув, подытожил Великий Брбр.

Все загоготали, уж больно рассмешила Юркина оговорка.

*****

На следующий день весь брезент из тайника был перенесен, необходимое количество шестов приготовлено. Они лежали прямые и длинные, ожидая, когда из них будет сделан каркас вигвама. День выдался солнечный. Снег ярко сверкал, его комья с шумом летели с деревьев.

Воины-могикане собрались вокруг костра. Очень скоро кострище должно было стать центром вигвама, его очагом. Было немножко беспокойно, так как вести к нам пришли тревожные. Только что, недалеко от «Лагеря Духов», Снежный Барс и Акела встретили двоих, которые моментально скрылись. По всей видимости, это были разведчики арапахов, которые не случайно оказались недалеко от нашей стоянки.

Громко хрустнула ветка. Все, как один, повернули в ту сторону головы. На поляну выходили мальчишки, друг за другом, и казалось, им конца не будет. В зимние шапки воткнуты черные перья, у некоторых в руках луки, оперенные стрелы наложены на тетивы.

– Что будем делать? – шепотом поинтересовался Снежный Барс.

– Не будем спешить. Посмотрим, что они предпримут.

Последовала минута молчания. Арапахи стали проявлять нетерпение. Перевес был на их стороне. Все ребята – ровесники Юрки Зуева и его одноклассники. У нас в отряде, кроме Мишки, Юрки и меня, «молодежь-шестиклашки».

– Встречай гостей, вождь! Тебя приветствует Соколиный Глаз и воины арапахи, – гордо прервал молчание Серёга Пугачевский.

– Подсаживайтесь к нашему костру. Мой вигвам – твой вигвам! – пригласил я и подумал: «Неужели они с миром? Может это какая-то хитрая хитрость?»

Арапахи подошли и начали рассаживаться вокруг костра. Два племени смешались. Соколиный Глаз сел напротив меня, задумчиво устремив взор на языки пламени. Это был высокий, черноволосый парень, с умными карими глазами, открыто смотревшими в мир.

– Что привело арапахов в селение «Последних Могикан»? – спросил я, обменявшись взглядом с Великим Бобром.

– Велик это лес, – помолчав мгновение, начал Сергей, – но мало краснокожих братьев осталось на этой земле. Бледнолицые уничтожили их. Именно поэтому мы к вам пришли. Нас, краснокожих, мало, белых много, поэтому нам надо быть рядом, чтобы в любой момент прийти на помощь друг другу. Я хочу поставить свой вигвам недалеко отсюда. Ты согласен?

Конечно, я был согласен, даже очень! В такое трудно было даже поверить. Кто-то остерегал, что арапахи просто хотят «спереть» наш брезент, но разве в такой открытости может быть фальшь?

– Что думают могикане? – обратился я к своим.

– Конечно, мы согласны, – скороговоркой выпалил Серая Сова. Остальные одобрительно закивали.

Соколиный Глаз встал. Поднялись с еловых лап, служащих нам сиденьем, его воины. Протянув мне руку, он сказал.

– Мы уходим, чтобы найти место, где арапахи станут хозяевами. Если нужна будет наша помощь, свисни три раза. Эхо разнесет твой клич, и мы придём.

– Ты сделай тоже самое, и могикане будут вместе с вами, чего бы это не стоило.

Обменявшись рукопожатиями, мы расстались. Когда последний из них скрылся за ёлками, Сова, надув шоки, резко и облегчённо выдохнул.

– Пронесло!

В этот день мы арапахов больше не видели, но слышали. Неподалёку стучали топорики и раздавались голоса.

К вечеру каркас вигвама стоял над очагом. Акола, Снежный Барс и Белый Мустанг ушли в Форт (так мы называли городок). Мне почему-то не везло весь день. Когда ставили вигвам, я умудрился навернуться с «Дерева Духов» и здорово отбить себе бок. Почему-то к вечеру ухудшилось зрение. Оно и так не ахти какое: близорукий с четвертого класса, а тут еще усугубил чтением под одеялом с фонариком. Я сидел злой и на себя, и на дуб, и на Картошку – Серую Сову, который безостановочно ржал, конкретно действуя на нервы.