Мариэль Стрелинская - Я ходила в детский сад

– Ты так хорошо прикинулась нормальной, что бдительность моя…

– Так, сейчас опасно было, ррр, – зарычала я.

– Все-все, спокойно, – он осторожно обнял меня. – Ты знаешь. Я ж за тобой – хоть в Космос, хоть в жерло вулкана…

– Не надо в жерло, давай без жерла… Только подумай! Если все сложится, мне не придется больше летать, мы сможем остаться здесь. Здесь!!! В этой красоте, в этом раю! А-а!!

Я снова запрыгала перед ним, размахивая руками и рисуя картину счастливого будущего. Воображение и окситоцин – суровая смесь в моем теле.

– Только представь! Я работаю, пишу с утра до вечера на красивой двухэтажной вилле. У меня такое мягкое синее кресло и большой удобный стол. На столе, знаешь, лампа, как у Ленина, зеленая… не спрашивай, с детства мечтаю…

Муж ржет.

– Да не ржи… Всю жизнь мечтала о зеленой лампе! От нее такой свет. Рядом – мурр, Кошак лежит. Вот глажу его, он вытягивается, я встаю, подхожу к окну. А там дети играют в бассейне. Они оба – коричневые от загара, хохочут. За ними – огромный сад пахнущий цветами, садовник. Он поливает и шум воды такой, журчит себе, успокаивает… В общем, обычный вечер, закат, море такое синее…

– Класс! Обалденно!.. Один нюанс, прости… Где там про меня? Про садовника услышал. А я где?…

– Эмм…

– Ясно, видимо – как обычно готовлю вам всем жрать на кухне…

Смеюсь.

– Я просто еще не дошла до тебя… Ты… у тебя эмм… большой диван, телевизор, приставка, что там еще? Пульт, много пультов и… Ой, так в животе ноет, Ванька по ходу проголодался… А что на ужин у нас?…

– Ванька? Ну да… Я и говорю. Ты там-вся такая в кресле себе, садовник тут у тебя на подхвате, закаты… А я как обычно, на всякий случай… привезти, приготовить, помыть посуду. Раб, прислуга. Что ж… Пойду пожарю мясо.

– Да хватит, чего дуешься, будто это ты у нас беременный, а не я? Хочешь, сама пожарю?

– Пиши вон… знаю как ты жаришь. Потом за новым ехать…

Довольно скоро выяснилось, что оплачивается сей труд моего уровня – не то, чтобы на виллу с бассейном. Оказалось, для этого надо писать крутые “продающие тексты”. Много, и исключительно для “Форбс” или “Космополитен”. А я не умею. И не хочу. Но шаг сделан. Вместе с первой удаленной работой получила выход "за флажки" ума, перешла невидимую черту между работой в “реале” и онлайн. Увидела, что черты никакой и не было. Тогда картинки о счастливой жизни у моря стали чаще мелькать перед глазами.

– Все еще впереди! – подбадривала себя я. Уж если и погружаюсь в бездну иллюзий, то до самого дна.

До Наташиной коуч-сессии мысль остаться в Таиланде после родов сидела, робко прижав уши, внутри. Не решалась высунуть носа. Меня пугали вопросы: на что жить будем, чем зарабатывать? Неужто решусь оставить Аэрофлот и все его статусные "плюшки"? Обещанную пенсию, карьерный рост? Бесплатные полеты по миру?

Теперь же она вылезала все чаще и настойчивее:

– Ку-ку! Ну как, готова уже?

– Неет, изыди! – закрывала я лицо руками от страха увидеть ее намеки и принять решение.

(Фраза "принять решение" – в моем случае однажды перестанет работать. Это решения начнут "принимать меня". Я им лишь покорно, ну или с боем – буду сдаваться).

Выйдя из московской гонки за “большим счастьем”, почувствовала: безумно хочу остаться на Острове. В тишине, тепле и замедленности.

Ум кричал:

– Как так? На что? Зачем?

У меня логичных ответов не было.

– Но ведь есть еще время подстелить соломки? – робко спрашивал муж. – Мы же не будем это делать резко и в один день, да? Обещай? Не как обычно?

– Да, да, отстань… Я постараюсь… подстелить соломки.

И стелила. Натянув специально купленный столик на огромный живот, я писала дешевые статьи про огнеупорные лифчики и прочую хрень, осваивала сайтостроение, надеясь однажды проснуться богатой, знаменитой… Свободной.

Ох уж эти желания… Это ведь они выталкивают людей из обжитых домишек? Это они повинны в том, что первых людей изгнали из Рая, да? Это они зовут людей в новое, неизведанное? Эволюция, бог, Мироздание – кто там всем управляет? Этот кто-то, как гигантский спрут очень жаден до нового. Все ему интересно потрогать, прожить. А мы лишь затем нужны: чтобы щупать нами материю, трогать нашими пятками сотни дорог, тел, душ… Мы – всего лишь миллиарды чьих-то щупалец, познающих мир.

Картинки обо мне на красивых виллах, счастливых детях в бассейне, о садовнике, закатах – сбудутся потом, и не раз. Только не всегда за ними будет стоять умиротворение и счастье, ох не всегда. Они действительно оказались всего лишь – картинками. Сеттингом, декорациями к моему кино.