Леонид Диневич - Дорога длиною в жизнь. Книга вторая

На меня огромное впечатление произвела Великая Китайская Стена, сыгравшая огромную роль в создании не только китайской гоcударственности, но и в регулировании экономических и политических процессов на пути с Востока на Запад. Как мне кажется, ширина стены позволяет ездить по ней лошадиной упряжке. В некоторых местах уклон дороги на ней превышает 40 градусов и идти по ней можно лишь прилагая усилия.

Сегодня, возвращаясь мыслями к тому времени, я думаю о той Стене, которую Израиль построил, пытаясь защитить нашу страну от террористов. Это другая Стена. Однако, в какой-то мере она должна выполнять хотя бы часть функций Великой Китайской Стены.

Вот три маленькие зарисовки с дорог по Китаю.

Перед нашим автобусом ехала грузовая машина, в кузове которой были клетки с большим количеством собак. Я спросил сопровождающего куда везут такое количество собак. Ответ был такой. «На бойню, а потом туши для ресторанов. Хотите попробовать?» – спросил он меня. Я думаю, что ответ наш можно не публиковать. С тех пор мы всегда интересовались чем нас кормят!!

Рядом с трассой я заметил большущую гору земли. У нас для того, чтобы её убрать и переместить, использовались бы пара бульдозеров с погрузчиками и десятки машин. Я же вижу, что возле этой горы стоят и работают сотни китайцев с лопатами и носилками. В то время они вот так убирали эту гору.

Все они были одеты в одинаковые телогрейки серого цвета.

1990 год. Рассказываю я это, а думаю о тех телевизионных современных передачах, которые ныне представляют эту страну. Полагаю, что теперь таких картин на дорогах этой страны уже нет. С той поры прошло 30 лет.

На улицах Пекина тысячи велосипедов, которые выполняют различные функции, перевозят людей, красавиц с зонтиками для защиты от солнца, грузы и просто перемещают велосипедистов. Машин почти не видно. Сегодня Китай уже другой.

Договор мы, после торга, сколько компьютеров китайцы хотят нам дать за один радиолокатор, подписали.

Договор предусматривал развитие наших отношений и оказание нами помощи китайцам в модернизации технологии защиты сельскохозяйственных культур от градобитий.

Однако, реализации этого договора не суждено было состояться.

Начался период развала СССР.

Отдельное «спасибо» надо выразить китайскому профессору из АН. Он снабдил меня специальным лекарством для мамы, которая в то время болела онкологией груди. Уже тогда, когда я был в Израиле, мне из Молдавии передали письмо этого профессора, который предлагал мне заняться бизнесом. Я ему не ответил. Я не человек бизнеса. В 1994 году я встречался с группой этих китайских специалистов на конференции в Италии. Мы тепло обнимались, вспоминали наши рабочие встречи у меня в службе и в Китае.

Я понимаю, что из-за специфики темы, множества терминов и описания сложных физических процессов, непросто будет читать отдельные страницы моих рассказов. В этой связи я специально расположил некоторые большие описания физических основ темы в приложениях.

Тем не менее, в ряде случаев в тексте я пользуюсь физическими терминами и пояснениями. Такова специфика темы моего рассказа. Там, где встречаются сложные для понимания рассуждения, или формулы, можно просто их пропускать.

Мои друзья литературные специалисты советовали мне определиться, для кого я пишу эту книгу. Если для специалистов, то она может быть насыщена терминологическими и физическими подробностями. Если я пишу не для специалистов, то следует все физические описания перенести в приложения. Я рассуждал об этом и принял решение.

Пишу книгу я и для специалистов, и не для специалистов. Я просто рассказываю о своей жизни в столь сложной теме воздействия на ряд природных явлений.

Я не пишу роман. Я пишу рассказ о жизни. В этих терминах и была моя жизнь.

В их потоках будут и участки с ламинарным течением, и участки повышенной турбулентности. На турбулентных участках умело используйте «вёсла». Основные терминологически насыщенные материалы приведены в приложении, но всё-таки отдельные страницы с физическими пояснениями в тексте сохранились.

Смело читайте.

Улетели мои самолёты,

Уплывает последний корабль,

В пути всей длинной жизни счёты,

Со мной осталась лишь печаль.

Ну что сказать тебе, мой друг,

Мы были часто виноваты,

Но к чести, в нашей совести был круг,

Для нас его границы были святы