Нина Медведская - Жена художника

Конечно, я поняла со временем, что не любила его. Надеялась, что стерпится – слюбится. Но однажды пришли его друзья и стали убеждать, что он мне не пара, он красавец, а я вроде не очень. Они будто накаркали, так и получилось – мы расстались.

А жить в общаге было весело. В нашей комнате № 2 «Планеты Земля» мы часто сами устраивали себе праздники. Жила с нами дочь полковника, летчика, Ляля, очень интересная девочка, но неудачница. Влюбилась в какого-то пацана, а он ее не любил. И все кончилось трагически: она бросила институт, уехала к родителям. Но там быстро вышла замуж за летчика.

Или сестры Бережные, интересные девчата. Наташа – математик, отлично училась. На ее горб никто не обращал внимания. Когда она закончила институт, попала на работу в лучший интернат к Дубинину. Работала хорошо, творчески, и скоро стала заслуженным учителем, к ней со всего края ездили перенимать опыт. И ученики ее любили. Она поддерживала связь с коллегами из всех республик, с молодежными газетами. Потом вышла замуж за учителя физики, удочерила его ребенка. Но муж скоро погиб на испытаниях в Новосибирске. И Наташи уже нет в живых.

Последний год мы с Лидой Барабановой ее часто навещали и виделись буквально за несколько дней до смерти. Светлая память нашей Наташе. Святой человек. Мы до сих пор дружим с ее дочерью Мариной, которая стала гинекологом и часто помогала мне. Сестра Наташи вышла замуж за парня из ДВПИ, он ее увез на Сахалин.

Нина Кайгородцева после окончания института вышла замуж за Немчинова (признаюсь, что он был в меня влюблен, объяснялся, а я не обратила на него внимания), который стал начальником пароходства в Находке, а потом замминистра в Москве. А Дуся Баляба вышла замуж позже, уже работая в Уссурийске. После института наши дороги разошлись, разъехались мы кто куда. Я – в Артём, Лида – в Романовку, Дуся – в Уссурийск.

Помню, как в 1949 году мы играли свадьбу Лиды Барабановой у нас в комнате. Жених Коля был участником войны. Мать подруги сшила Лиде платье из парашютного шелка, испекла нам пирог. Остальное мы все сами организовали – программу вечера, поздравления, игры. Лида с Колей жили счастливо, родили двух дочек. И дружили мы всю жизнь.

Нас в комнате было 13 человек, все учились на разных факультетах – литература, математика, история. Жили весело, несмотря на трудности. Продукты привозили из дома: кто картошку, кто кусок сала, кто бутылку масла. Питались отдельно, пока были продукты. А когда кончались, то мы объединялись в коммуну. Остатки продуктов делили на всех – так и выживали. Главным у нас была учеба.

Когда мы с семьей уже во взрослом возрасте переехали во Владивосток, наша дружба возобновилась. Здесь жили и Немчиновы, и Наташа, и Броварцы, и Барабановы. Сколько было воспоминаний, юмора во время встреч. Общались семьями, и дети наши подружились.

Во время учебы мне повезло с практикой в Уссурийске, в школе № 10 у прекрасного педагога Бушуевой. А после 4 курса я попала к Рыбиной, директору школы. Ее методы мне очень пригодились позже в работе. После института меня направили в город Артём, в школу № 3. Я в то время была ростом 157 сантиметров, а весом – 42 килограмма. Дюймовочка с кудрявыми волосами, тонкой талией и бюстом 3 размера. Видимо, мой вид не внушал доверия завучу Ивану Николаевичу, он настороженно относился ко мне. Ну и учитель! Мне дали 6–9 классы – 9 часов истории. Потом добавили географию в 5 классе – 12 часов. И еще в вечерней школе 8–9 классы. Чтобы как-то зарплату увеличить.

Со мной из группы института работали Сигизмунд и Ткаченко. Первого скоро назначили в методический кабинет заведующим. А Сергею дали часы тоже в дневной и вечерней школе. И мы начали готовиться к урокам. Поскольку я не внушала доверия, завуч не поставил мне уроки 1 сентября, а попросил сходить на уроки к опытным специалистам. Я пошла, ничего не заподозрив. А на следующий день у меня 3 урока в 6-х классах. Я очень волновалась, и не напрасно. Шел 1949 год. И ученики были очень взрослые.

Вспоминаю Дюжева, третьегодника 16-ти лет с видом огромного дяди. Еще немало великовозрастных детей, и тут же 12-летние маленькие, худенькие ребята. Я первые дни боялась спрашивать индивидуально, все отвечали со своих мест. Больше рассказывала сама. Не знаю, чем я их завоевала, но уже на 3-м уроке начала смело их спрашивать, спокойно рассказывала, закрепляла материал и давала задание. Если кто-то пытался заговорить, слышала окрик Дюжева: «Молчать, она хорошо рассказывает, слушайте!»