Леонид Дроздов - Петр Машеров - падение вверх

Через месяц Петра Шелеста перевели на другую должность, якобы с повышением. Но он расценил это как отстранение от власти и вскоре ушел на пенсию.

Возможно, Брежнев стремился к тому, чтобы в его окружении были только люди, своим взлетом обязанные ему лично, и потому делал ставку на вновь избранных. А Шелест в должности первого секретаря ЦК КПУ проработал десять лет, ему были известны все детали отстранения Хрущева от власти. Собственно говоря, Брежнев перетащил в Москву, к себе поближе, всех участников заговора против Хрущева. И если Кирилл Мазуров купился на коврижки Брежнева, то Шелест не захотел быть мышкой в лапках кошки. Но вернемся к Машерову.

Забегая немного вперед, скажу, что приблизительно так же, как в марте 1972-го, Петр Машеров проявил себя и на Пленуме ЦК КПСС в ноябре 1978 года, когда Брежнев расправлялся с Кириллом Мазуровым. Наш персонаж ни слова не проронил в защиту человека, который во многом способствовал его карьерному росту. Причем не просто способствовал, а тянул наверх, во власть. Получив эту власть, Машеров схватился за нее обеими руками. Потому, как и все остальные, промолчал. Ибо хорошо знал, что любое слово в пользу Мазурова незамедлительно обернется крахом для него самого.

Чтобы избежать этого краха, Петр Машеров старательно выполнял все задания ЦК КПСС. Если у лидеров ЦК возникало недопонимание с Кубой, в Гавану отправляли именно Машерова. А когда Кастро приезжал в Союз, то непременно говорил, что хочет встретиться «с Мачеровым», утверждал личный врач белорусского лидера Николай Манак [317] Как Фидель Кастро приезжал в Минск [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://bolshoi.by/lifeshot/fidel-kastro-v-minske/. . Такую их привязанность друг к другу объясняют тем, что и глава Компартии БССР, и Кастро были подпольщиками-партизанами. Другие дипломатические поручения Москвы Машеров выполнял с такой же ловкостью. О каких-то особых, дружеских отношениях между Брежневым и Машеровым говорить не приходится. Они все же были людьми разных поколений и разного политического веса. Но общий язык находили. До поры до времени. Точнее, до середины 1970-х годов.

Говорят, в те годы белорусская республика производила мяса и молока на душу населения больше, чем Соединенные Штаты. Поэтому Брежнев нуждался в Машерове. Вернее, полуголодные россияне нуждались в белорусской сельскохозяйственной продукции. И эшелоны с ней регулярно шли на восток. Тем не менее прилавки в магазинах от Смоленска до Курил от съестного не ломились.

Бездонное, бесконечное пространство под названием РСФСР одна Белорусская республика обеспечить продовольствием не могла. Однако Брежнев настойчиво требовал увеличить объемы поставок. И однажды Машеров не выдержал: мол, всему есть предел — я не имею права оставить Белоруссию без продуктов! Во время этого телефонного разговора Брежнев понял, что Машеров ставит под сомнение приказы Кремля и претендует на избранность и особое отношение к своей республике.

С тех пор в их отношениях якобы пролегла трещина.

Обидчивость издревле считалась грехом, за который наказывали тяжелой работой. Кто не слышал поговорку: на обиженных воду возят. Но далеко не все знают, откуда те самые обиженные взялись. А версий на самом деле есть несколько.

Одни считают, что корни этого высказывания уходят в средние века. И обиженными были лошади — те, которых называют норовистыми. Сладить с ними не могли, а потому надевали шоры, впрягали в тележку с огромной бочкой и доставляли на них населению воду.

Другие говорят, это выражение употребляли в отношении людей — тоже водовозов. Они развозили населению воду в бочках, помеченных разным цветом, чтобы различать, где питьевая, а где для технических нужд. Деньги брали только за родниковую воду. Но некоторые особо «предприимчивые» водовозы, падкие на деньги, выдавали за родниковую грязную воду. И для них придумали такое наказание: запрягали в повозку вместо лошади и заставляли целый день заниматься развозом, терпя позор, стыд и людские насмешки.

Есть еще версия, связанная с императором Петром Первым, которого в российской историографии именуют отцом Отечества и великим, а в турецкой — называют не иначе как Безумным. Кстати, в белорусской истории он оставил не лучший след: по его приказу взорвали единственный каменный храм XI века — Софийский собор в Полоцке. Так вот, Петр терпеть не мог людей обидчивых и мстительных. Он считал их ненадежными и серьезных дел им никогда не поручал. А за публичную демонстрацию обиды и злости наказывал. Что-что, а наказания этот царь придумывать умел. Человеку вручали коромысло и парочку больших ведер и заставляли наполнять огромную бочку, бегая от нее к колодцу и обратно. Тут уж не до обиды и не до гнева, все вытесняла физическая усталость. А если нет — бочек у государя хватало.