Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Vogue был крошечным клубом на Первой авеню Сиэтла, больше всего известным своим барменом-трансвеститом. В прежние времена это был клуб «новой волны», а до этого – гей-бар для байкеров. В 1988 году самой большой приманкой была дисконочь и специальные предложения на пиво, такие как три бутылки Beer Beer за три доллара. В этом отношении Vogue был отражением плохого состояния клубной сцены Сиэтла в целом, в то время когда было довольно мало мест для выступления самобытных групп. Как писал Пэвитт в Rocket в декабре 1987 года: «Несмотря на отчаянную нехватку хороших клубов, Сиэтл редко видел так много групп». В Vogue не воняло мочой так, как в Community World, но слегка пахло ванилью – последствие разбитых амилнитритовых ампул [91] Амилнитрит применяют как сосудорасширяющий лекарственный препарат. Его вдыхают при приступах стенокардии, иногда – при эмболии центральной артерии сетчатой оболочки глаза; мерцательной скотоме; при вдыхании паров изоамилнитрита происходит быстрое, но непродолжительное расширение кровеносных сосудов, особенно венечных сосудов сердца и сосудов мозга. на полу во время ночной дискотеки.

Тем не менее Курту Кобейну не терпелось попасть на эту сцену. Подобно пожилым людям, идущим на прием к дантисту, группа позаботилась о том, чтобы прийти на это важное шоу пораньше – за четыре часа до начала. Ничего не делая и мало кого зная в городе, они бесцельно разъезжали по окрестностям. Перед саундчеком Курта вырвало на стоянке рядом с местом проведения мероприятия. «Это произошло лишь потому, что он нервничал, – вспоминал Фостер. – Курт не пил». Вызова на сцену им пришлось ждать в фургоне, поскольку Фостер был несовершеннолетним.

Когда пришло время играть, Курт, по словам Фостера, стал «довольно нервным». Выйдя на сцену, парни были удивлены, увидев аудиторию такую же маленькую, как и на их шоу в CWT. «Там почти никого не было, – вспоминала диджей Ширли Карлсон. – Те немногие, кто там был, знали Трейси или Курта по вечеринкам или слышали их запись. Мы даже не знали, кто поет».

В лучшем случае это было просто неприметное выступление. «На самом деле мы не облажались, – вспоминал Фостер, – нам не нужно было останавливаться на середине песни. Но было очень страшно, ведь мы знали, что это необходимо, чтобы получить контракт на запись». Они сыграли четырнадцать песен без вызова на бис, начиная с Love Buzz, что было необычно в то время. Курт решил, что разумнее всего будет сыграть лучший материал в начале, на случай если люди начнут расходиться.

Кое-кто из зрителей все же ушел, и Карлсон была одной из немногих, кто мог сказать что-то хорошее о группе, сравнивая их с Cheap Trick: «Я помню, как подумала, что Курт не только умел петь и играть на гитаре, пусть сочетание того и другого выходило и не очень хорошо, но еще у него был голос, удивительно похожий на Робина Зандера». Большинство членов сиэтлского рок-круга считали, что группа – полный отстой. Фотографа Чарльза Петерсона они не впечатлили настолько, что он даже не стал тратить на них пленку и спросил Поунмэна, благоразумно ли подписывать контракт с такой группой.

Пожалуй, самым суровым критиком выступления группы, как всегда, был сам Курт. Когда фотограф Рич Хансен сфотографировал группу после концерта, Курт, теперь уже с бокалом в руке, крикнул: «Мы отстой!» «Они очень самокритично относились к своему выступлению, – вспоминал Хансен. – Кажется, парни обсуждали, что пропустили несколько аккордов. Меня поразило, насколько они были зелеными. Абсолютно наивные».

Фотографии Хансена, сделанные в тот вечер, хорошо передают, как в тот момент выглядела группа. Крист, ростом шесть футов семь дюймов, казался гигантом рядом с Куртом и Фостером. У него были длинные бакенбарды и вьющиеся волосы средней длины. Фостер, ростом всего пять футов пять дюймов [92] 165 см. , доходит до груди Криста, одетый в ту самую одежду, из-за которой Курт читал ему лекцию: потертые джинсы, белая футболка с шелкографией силуэта горы и бейсболка с логотипом пива Korona, надетая задом наперед. Он, кажется, держится на некотором расстоянии, возможно, вспоминая о том, что должен быть на работе уже в семь утра. Курт, которого Хансен убедил сесть на колени к Кристу для нескольких кадров, одет в джинсы, серую фуфайку, вывернутую наизнанку, и темный свитер. Его светлые волосы отросли на три дюйма ниже плеч. Со своей пятидневной щетиной Курт имеет поразительное сходство с некоторыми изображениями Иисуса Христа. Даже выражение лица Курта на одной из фотографий – страдальческий и отстраненный взгляд, словно он отмечает этот момент во времени – похоже на образ Христа в «Тайной вечере» Леонардо да Винчи.