Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Кортни настояла на том, чтобы полиция отдала ей испачканное кровью вельветовое пальто Курта, которое она носила. Когда полицейские наконец покинули территорию и в качестве свидетеля выступал только охранник, она прошла по последнему маршруту Курта. Вошла в оранжерею, которую еще предстояло очистить, и погрузила руки в его кровь. Стоя на коленях на полу, она молилась, выла и причитала, подняв к небу окровавленные руки, и кричала: «Почему?» Кортни нашла небольшой обломок черепа Курта с волосами. Она вымыла этот ужасный сувенир с шампунем. А потом начала заглушать свою боль наркотиками.

В тот вечер она надела несколько слоев одежды Курта, потому что она все еще пахла им. Приехала Венди, и мать с невесткой спали в одной постели, прижавшись друг к другу.

В субботу, 9 апреля, Джефф Мейсон был нанят, чтобы отвезти Кортни в похоронное бюро для осмотра тела Курта, прежде чем его кремируют. Она уже попросила сделать гипсовые слепки с его рук. Грола тоже пригласили, но он отказался, а Крист пришел раньше Кортни. Он провел несколько минут наедине со своим старым другом и разрыдался. Когда он ушел, Кортни и Мейсона завели в смотровую. Курт лежал на столе, одетый в свою лучшую одежду, но его глаза были зашиты. Это был первый раз за десять дней, когда Кортни была со своим мужем, и последний раз, когда их физические тела были вместе. Она погладила его по лицу, поговорила с ним и отстригла прядь волос. Затем Кортни стянула с него штаны и отрезала маленький локон его лобковых волос – его любимых лобковых волос, волос, которых он так долго ждал, будучи подростком, и так или иначе они должны были сохраниться. Наконец она забралась на него верхом, положила голову ему на грудь и завыла: «Почему? Почему? Почему?»

В тот день, чтобы утешить Кортни, начали приходить друзья, и многие приносили наркотики, которые она глотала без разбора. В период наркомании в сочетании со своим горем она была настоящей катастрофой. Репортеры звонили каждые пять минут, и, хотя Кортни была не в лучшей форме, она иногда отвечала на звонки, но задавала вопросы, а не отвечала на них: «Почему Курт сделал это? Где он провел эту последнюю неделю?» Как и многие убитые горем любовники, она сосредоточилась на мельчайших деталях, чтобы избежать чувства потери. Она провела два часа на телефоне с Джином Стаутом из Post-Intelligencer, размышляя над этим и заявляя: «Я крепкий орешек и могу вынести все, что угодно. Но не это». Смерть Курта попала на первую полосу New York Times, и десятки телевизионных и газетных репортеров обрушились на Сиэтл, пытаясь осветить историю, о которой мало кто из источников мог говорить с прессой. Большинство писало об огромном значении Курта для целого поколения. Что еще можно было сказать?

Нужно было организовать похороны. Сьюзен Силвер из Soundgarden взялась за это дело и запланировала частную службу в церкви, а также одновременно публичную поминальную службу при свечах в самом центре Сиэтла. В тот уик-энд медленная процессия друзей прибыла в дом на Лейк-Вашингтон. Все казались потрясенными, пытаясь разобраться в необъяснимом. К их горю добавился еще и физический дискомфорт: когда в пятницу приехал Джефф Мейсон, он обнаружил, что масляный бак полностью высох. Чтобы отопить огромный дом, он начал посылать лимузины за розжигом в Safeway. «Я ломал стулья, потому что камин был единственным способом обогреть этот дом», – вспоминал он. Кортни сидела наверху в их спальне, завернутая в одежду Курта, записывая сообщение, которое будет транслироваться на публичных поминках.

В воскресенье днем в Flag Pavilion в Сиэтл-Центре состоялась поминальная служба при свечах, в которой приняли участие 7000 человек, неся свечи, цветы, самодельные плакаты, а некоторые сжигали фланелевые рубашки. Консультант по самоубийствам призывал подростков обратиться за помощью, в то время как местные диджеи делились воспоминаниями. Было воспроизведено короткое сообщение от Криста:

Мы помним Курта таким, каким он был: заботливым, щедрым и милым. Давайте сохраним эту музыку с нами. Она будет с нами навечно. У Курта была этика по отношению к своим поклонникам, основанная на панк-роковом образе мышления: нет особенных рок-групп; нет великих музыкантов. Если у тебя есть гитара и большая душа, просто бренчи на ней и имей в виду: ты – суперзвезда. Подключая тона и ритмы, которые уникальны и универсальны для человека. Музыка. Черт возьми, используй свою гитару как барабан, просто поймай ритм и позволь ему исходить из твоего сердца. Именно на этом уровне Курт говорил с нами – в наших сердцах. И именно там он и его музыка будут всегда, навеки.