Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Но в то же время даже в отчаянии Курта присутствовал позитив по поводу беременности. Он искренне любил Кортни и думал, что у них будет очень талантливый ребенок с интеллектом выше среднего. Курт верил, что привязанность, которую он испытывал, была глубже, чем любовь, которую он наблюдал между своими собственными родителями. И несмотря на то что Курт был вне себя, Кортни казалась удивительно спокойной, по крайней мере, спокойной по стандартам Кортни. Она сказала Курту, что ребенок – это божий знак и что она убеждена, что ребенок не родится с фокамелией [160] Врожденное недоразвитие всех или некоторых конечностей, при котором хорошо развитые кисти и стопы (или голени и предплечья) начинаются непосредственно от туловища, напоминая ласты тюленя. , независимо от того, сколько рисунков деформированных плодов Курт набросал в своей юности. Кортни сказала, что его кошмары были просто страхами и что ей снится, что у них здоровый красивый ребенок. Она придерживалась этих убеждений даже тогда, когда окружающие утверждали обратное. Один нарколог, у которого консультировалась Кортни, предложил «дать ей морфий», если она согласится на аборт. Кортни возмутилась и обратилась к другому консультанту.

Она отправилась в Беверли-Хиллз к специалисту по врожденным дефектам, который сказал, что наркотик, если его употреблять в первом триместре беременности, не представляет особой опасности для плода и не может спровоцировать врожденные дефекты. «Он сказал Кортни, что если она пройдет курс лечения и завяжет, то не будет никаких причин, по которым она не сможет иметь здорового ребенка», – вспоминает ее адвокат Розмари Кэрролл. Когда образы «младенцев с плавниками» улетучились у него из головы, Курт разделил с Кортни убеждение, что беременность – это благословение. Во всяком случае, неодобрительное отношение окружающих только укрепило решимость Курта, так же как это произошло и с отношениями с Кортни. «Мы знали, что это действительно не лучшее время для рождения ребенка, – сказал Курт Майклу Азерраду, – но мы просто решили, что он у нас будет».

Они сняли квартиру с двумя спальнями в Лос-Анджелесе за 1100 долларов в месяц в доме 448 по Норт-Сполдинг, между Мелроуз и Фэрфакс. Это был тихий район, в котором они оказались относительно изолированы, потому что ни один из них не мог водить машину. Курт не заплатил несколько штрафов за нарушение правил дорожного движения и временно лишился прав, а Кортни так и не научилась управлять автомобилем. Впервые Курт жил за пределами штата Вашингтон и обнаружил, что скучает по дождю.

Но вскоре после переезда они отправились в отель Holiday Inn. Они наняли врача-нарколога, который специализировался на быстрой детоксикации. Врач порекомендовал им остановиться в мотеле, потому что, как он сказал, это будет ужасно. Так оно и было. Однако позже Курт пытался преуменьшить эту ломку, утверждая, что он «просто проспал три дня», а другие рисовали гораздо более мрачную картину детоксикации, которая сопровождалась часами рвоты, лихорадки, диареи, озноба и всеми симптомами, которые можно было бы связать с худшим гриппом. Курт и Кортни выжили, в больших количествах употребляя снотворное и анальгетики.

Несмотря на то что они оба проходили детоксикацию ради ребенка, Курту пришлось уехать через две недели в тур по Дальнему Востоку. «Я понял, что у меня не будет возможности достать наркотики, когда мы доберемся до Японии и Австралии», – написал он в своем дневнике. В разгар детоксикации Курту пришлось снять клип на песню Come As You Are. Он настаивал, чтобы все кадры с его лицом были затуманены или искажены.

Перед отъездом на гастроли Курт позвонил матери, чтобы сообщить ей новость о беременности. Трубку сняла его сестра Ким. «У нас будет ребенок», – объявил он. «Я лучше передам трубку маме», – ответила Ким. Когда Венди услышала новость, она сказала: «Курт, больше меня потрясти ты не мог».

Первые несколько концертов в Австралии прошли гладко. Однако уже через неделю Курт снова начал страдать от боли в животе, что заставило его отменить концерты. Однажды вечером он пришел в отделение неотложной помощи, но ушел, услышав, как медсестра сказала: «Да он просто наркоман». Как Курт записал в своем дневнике, «боль обездвижила меня, заставила лежать, скрючившись, на полу ванной, отрыгивая воду и кровь. Я буквально умирал от голода. Мой вес упал примерно до 100 фунтов [161] Примерно 45 кг. ». Отчаявшись найти выход, он обратился к австралийскому врачу, который специализировался на рок-группах. На стене его кабинета гордо красовалась фотография врача с Китом Ричардсом. «По совету моего менеджера я поехал к врачу, который дал мне лекарство, – написал Курт в своем дневнике. – Казалось, что эти таблетки действуют лучше, чем все остальное, что я пробовал раньше». Но через несколько недель, после того как тур достиг Японии, Курт обратил внимание на этикетку на упаковке с таблетками: «На ней было написано: “Физептон – содержит метадон”. Опять подсел. Мы пережили Японию, но к тому времени опиаты и гастроли уже начали сказываться на моем теле. И здоровье было не лучше, чем тогда, когда я избавился от наркотиков».