Олег Соколов - Исповедь о жизни, любви, предательстве и смерти

Был и человек, изображавший Наполеона, но он ничем не руководил на поле «боя». Он был лишь актером любителем, весьма внешне похожим на императора. Во главе красивого конного штаба, он показывался публике, неизменно срывая бурю аплодисментов, которые конечно были адресованы не тому, кто изображал Наполеона, а самому императору. Реально управлял организацией баталии бельгийский реконструктор, что вполне понятно. Он местный житель, все организаторы были его близкими знакомыми, и связаны они были далеко не только историческими интересами — «Ватерлоо 2015» было еще и огромным бизнес-проектом, принесшим чистой прибыли много миллионов евро.

А вот командовать войсками на поле боя было поручено людям за их заслуги перед реконструкцией и за их умение работать. Я честно признаюсь, был очень горд этим назначением. Под мое командование была отдала вся линейная (не гвардейская) пехота французской армии, около 1.5 тыс. человек, то есть большая часть армии. Сведены эти войска были в 8 батальонов, каждый почти по 200 человек. Это конечно значительно меньше, чем полагается по штату, но на походе батальоны подобной численности встречались сколько угодно. При таком количестве людей в строю, необходимо командовать в соответствии с регламентом той эпохи и сталкиваешься с теми же самыми проблемами, что и генерал наполеоновского времени. Так, что это было еще и очень интересно с исторической точки зрения.

Вся кавалерия нашей «армии», более 250 коней, находилась под командованием моего товарища, человека, которого я когда-то привел в наше движение, Алексея Рощина (Дорсенна), вся французская артиллерия (около 40 орудий и 250 артиллеристов) была под командованием другого моего старого товарища Алексея Павлова (д'Абовиля). И только пехотой Императорской гвардии (500 чел.) командовал французский реконструктор.

Подобное распределение ролей я рассматриваю, как самую высокую оценку тому, что сделал в своей жизни. Все главное командование международной наполеоновской армией, состоящей из французов, немцев, бельгийцев, итальянцев, русских, испанцев, чехов, поляков, англичан, американцев… было русским! И все эти командиры были выходцами из когда-то созданного мной клуба «Империя».

Ватерлоо 2015, как я уже ранее отмечал, было крупнейшей реконструкцией XXI века в Европе, и посетили ее около 300 тыс. зрителей.

Об этом грандиозном историческом событии стоит возможно рассказать как-нибудь отдельно, но здесь мне не хотелось бы прерывать надолго главную линию моего повествования.

Наша любовь становилась лишь крепче и серьезнее, и мы уже не знали, как прожить друг без друга несколько дней. Но на «битву» при Ватерлоо я ездил один. Там Насте не было места. Слишком огромное мероприятие, слишком много трудных проблем. А вот в сентябре 2015 на Бородинское поле мы поехали уже вместе. Там кругом были друзья, и я всем представил Изабель, как самого близкого мне человека. Все понимали, все знали, что мы любим друг друга, однако, я никогда не ходил с ней под ручку на биваке, считая, что мне не положено это по статусу, ведь я командир, на которого смотрят, прежде всего, как на руководителя, как генерала.

Изабель же помогала по кухне девушкам из Гренадерского полка Старой Гвардии, которым командовал один из моих лучших друзей — лейтенант Арле. После боя и маневров я всегда приходил к ним на бивак, где всегда встречал сердечный прием, вкусный суп, бокал доброго вина, дружеские лица моих друзей и улыбку моей прекрасной возлюбленной.

Что еще лучше придумать! В 2016 г. Настя закончила первую ступень исторического образования, став бакалавром. На церемонии вручения дипломов в Актовом зале Университета она была просто ослепительно красива в изысканном платье в стиле конца 50-х годов XX в., так что мне казалось, что весь огромный зал не спускал с нее глаз. Но она не пошла после церемонии отмечать этот праздник с друзьями, а осталась со мной, и мы отметили ее диплом только вдвоем.

Более того, после защита бакалаврского диплома, который, как и положено был посвящен истории России конца Х1Х-начала XX в., а именно жизни и деятельности известного тогда члена Государственного совета А.Н. Куломзина, она, чтобы быть ближе ко мне и к моим занятиям, стала поступать в магистратуру на нашу кафедру.

Наша кафедра истории Нового и Новейшего времени была, и я думаю остается самой популярной на историческом факультете (ныне Институт истории), хотя бы потому, что она, во-первых, дает широчайший выбор тем исследователям — от французской монархии Людовика XIV до политики США во Вьетнаме, от английской колониальной экспансии XIX в. до истории Нацистской Германии. Она же обеспечивает наибольшее количество интересных международных связей и поездок.