Гарольд Мур - Мы были солдатами... и были молоды

Пока наши транспортные вертолёты "Чинук" переправляли батальон в Анкхе, мы миновали небольшую взлётно-посадочную полосу с видавшим виды старым трёхэтажным жёлтым зданием на северо-западном конце. На судне во время рейса я перечитал "Улицу без радости" Бернарда Фолла, и в этой взлётно-посадочной полосе узнал точку отправления "мобильной группы 100" французской армии, когда 24-го июня 1954-го года она отправилась на запад по трассе?19 прямиком в организованную Вьетминем историческую засаду, которая помогла решить судьбу французского колониального господства в Индокитае.

Мы сошли с вертолётов в машанину деревьев, травы и кустарника, в самую гущу того, что станет нашим аэродромом, "полем для гольфа". Замкомандира дивизии, бригадный генерал Джон М. Райт, распорядился, чтобы аэродром для более чем 450 вертолётов и самолётов 1-ой аэромобильной стал "гладким, как поле для гольфа". Он не хотел, чтобы бульдозеры выскребли землю догола и превратили её в грязную дыру во время муссонов и красную пылевую бурю в сухой сезон.

Солдаты дивизии и около двух тысяч вьетнамских работников вручную, только с помощью мачете и топоров, очистили это место, и генерал Райт получил своё поле для гольфа быстрого приготовления. Они также построили вокруг базы укреплённый оборонительный периметр длиной в двенадцать миль и шириной в сто ярдов, названный "полосой препятствий". Жили мы сурово: походные палатки, сухие пайки и душ только во время дождя. Батальоны сменяли друг друга, укомплектовывая пикетные линии боевого охранения на значительном удалении от полосы и осуществляя патрулирование, чтобы не дать Вьетконгу застать нас врасплох. В течение первого месяца в одном из дозоров мой батальон потерял двух человек, утонувших при переходе через речку Сонг-Ба.

В первые же дни местные партизаны запустили несколько осветительных ракет, и нервные солдатики расстреляли много зелёных деревьев, прежде чем была восстановлена огневая дисциплина. Увы, одной из жертв дёрганых часовых стал любимый кавалерийская талисман полковника Стоктона, мулица Мэгги, которую подстрелил одним из бойцов моей роты "чарли", когда тёмной ночью она решила побродить по периметру.

Сержант-майор Пламли доложил мне о смерти Мэгги: "Её окликнули, но она не знала пароля". Пламли добавил, что распорядится павшей мулицей "должным образом". Он пристроил тело Мэгги на борт грузовика с кухней, когда тот совершал утренний объезд, развозя продовольствие по батальонам. Мэгги сгрузили вместе с сухпайками на следующей остановке грузовика: в 1-ой эскадрилье полковника Стоктона 9-го кавалерийского полка. Это было эффективное, но вряд ли дипломатическое решение: гибель Мэгги и последующая перевозка на продуктовозке спровоцировали недружелюбные отношения между батальонами.

Раз в день каждый из нас под пристальным наблюдением глотал горькую жёлтую таблетку от малярии размером с десятицентовую монетку. Автоматическим правонарушением статьи 15, по которой следовало дисциплинарное взыскание, считалось быть пойманным спящим вне москитной сетки независимо от того, насколько жарко было под ней. Тем не менее, мы начали терять ребят из-за малярии уже через две или три недели. В течение шести недель пятьдесят шесть солдат только из моего батальона, жестоко страдающих от малярии, эвакуировали в госпитали. Проблема заключалась в особенном вирулентном тропическом штамме этого заболевания, распространённом на Центральном нагорье: он был устойчив к противомалярийным препаратам, доступным нам на тот момент.

Продолжалась также утечка живой силы батальона из-за истечения срока службы. В конце сентября в моём батальоне оставалось 679 офицеров и рядовых против штатной численности в 767 человек. Четыре сержанта и семнадцать рядовых вернулись домой в октябре. В ноябре из батальона планировалось отправить ещё шесть сержантов и 132 бойца.

В октябре мы получили взамен двух офицеров и двух-трёх сержантов по программе "Вливание", по которой к нам переводили людей, уже служивших во Вьетнаме в других частях и которые, по всей видимости, были лучше осведомлены о стране и противнике. Одним из таких офицеров, капитан Томас С. Мецкер, мускулистый офицер-спецназовец шести футов ростом, был выпускником "Цитадели" 1961-го года, где он четыре года состоял в легкоатлетической команде. Мецкер, сынок дипломатической миссии, росший в Японии и Корее, был импозантным молодым офицером.

Тони Надаль теперь принял командование ротой "альфа"; я назначил Мецкера офицером батальонной разведки и поставил его на первое место в моём списке на командование ротой. Он часто сопровождал меня во время пятимильных утренних пробежек по внутреннему периметру лагеря.