Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Не веря, что товарищам удастся вызволить его из заключения, Йоселе начал готовиться к побегу. Вот что он писал из тюрьмы Агари Серени:

«Я много думал о том, что услышал от тебя во время твоего визита. Хотя сам по себе визит был для меня приятным сюрпризом, выводы, к которым я прихожу, весьма неприятны. То, что раньше стояло под знаком вопроса, превратилось в печальную уверенность. Я тешил себя иллюзией, что делается все возможное, но после твоего визита настоящее положение вещей открылось мне во всей своей неприглядности. Дело мое ползет черепашьим шагом из-за небрежности и неразберихи, царящей среди наших товарищей. Поймите, это не жалобы, я знаю, что таковы условия и таковы наши люди. Я лишь снова настаиваю на своем элементарном праве: предоставьте мне свободу действий. Мое трехмесячное сидение в тюрьме лишено всякого смысла, и у меня нет ни малейшего намерения продолжать в том же духе».

Ясно было, что он попытается сбежать, как он сбежал из тюрьмы на Кипре после того, как затопил британский корабль «Оушен войяджер». Наши люди в Италии опасались, что своим побегом он подведет остальных участников неудавшейся операции, только недавно выпущенных на свободу. А что, если побег сорвется? Неизвестно, сколько ему тогда придется просидеть в тюрьме.

Йоси Харэль, только что вернувшийся из Италии, требовал от Авигура, чтобы тот разрешил ему войти в контакт с Йоселе и помочь ему бежать. Авигур, сильно беспокоившийся о судьбе Йоселе, пустил в ход все свои связи, пытаясь ускорить его освобождение. В начале сентября 1949 года он вызвал меня и спросил, что я думаю о требовании Харэля разрешить побег.

Судя по сведениям от моих людей в Италии, я догадывался, что освобождение Йоселе зависит в первую очередь от удовлетворительного объяснения истории с «Пиратом». В итальянском министерстве иностранных дел этот вопрос по-прежнему стоял на повестке дня, хотя мы уплатили владельцу «Арджиро» полную стоимость корабля, и даже сверх того. Дело в том, что в министерстве об этом не знали.

Я предложил поехать в Италию и взять у г-на Манары, владельца «Арджиро», расписку в получении от нашего посольства полной компенсации за потопленный корабль, что, по моему мнению, положит конец этой истории, и Йоселе будет освобожден. Харэль на всякий случай должен поехать со мной — если Йоселе все-таки не освободят, надо готовить побег.

Шауль согласился с моим предложением. Я выехал в Италию, имея при себе письмо от министерства иностранных дел к нашему послу Шломо Гиноссару с объяснением цели моей поездки. Сразу по приезде моем в Рим Гиноссар вызвал к себе работников «Рехеша». Всесторонне обсудив мое предложение, они дали «добро». И я начал действовать.

Прежде всего, я позвонил Марио, и мы вместе поехали в Барри, к г-ну Манаре, который весьма удивился, увидев нас в своей конторе без всякого предупреждения. Мы сразу приступили к делу, объяснили, что нам нужна расписка, которую наше посольство предъявит в министерстве иностранных дел, чтобы вся эта история наконец завершилась. Манара выразил полную готовность выдать нам нужный документ — он тоже не желал никакого дальнейшего развития событий. Я сообщил об этом по телефону Гиноссару, и в тот же день Манаре была послана телеграмма, приглашающая его в Рим, на встречу с первым секретарем посольства Арье Ороном.

Вечером мы все втроем выехали в Рим, и на следующее утро состоялась встреча в посольстве. Арье Орон зачитал приготовленную заранее расписку, и Манара беспрекословно ее подписал. Все были довольны, что дело так быстро и легко уладилось, и, пожав друг другу руки, мы расстались с Манарой. На этом, собственно, мое участие в деле закончилось, дальнейшая работа пошла по дипломатическим каналам.

Перед возвращением на родину я съездил в Варацце, чтобы повидать Йоселе в тюрьме, ободрить его и рассказать ему, что делается для его освобождения. По итальянским правилам для получения пропуска в тюрьму на свидание с заключенным следует зарегистрироваться в местном отделении полиции, чего я, разумеется, хотел избежать. Я пришел к тюрьме, расположенной в центре города, рано утром и решил попытаться пройти без пропуска. Протянул сторожу бумажку в тысячу лир — подействовало моментально, и он меня впустил.

Йоселе был очень удивлен моим визитом. В нашем распоряжении было полчаса. Я быстро рассказал о состоянии дел и прибавил, что на случай неудачи Шауль прислал со мной в Италию Харэля и план побега пока не отменяется. Это, кажется, немного подняло ему настроение.