Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Варезе, 22 сентября. Вчера также продолжалось интенсивное расследование взрыва на аэродроме Венгоно, с целью обнаружить виновных и установить мотивы акта. Утром, после длительных допросов, все подозреваемые, кроме троих, были освобождены. Имена троих задержанных и причины их задержания не сообщаются.

Судебные власти поручили специалистам исследовать взрывные устройства, использованные террористами.

Нам сообщают, что два артиллерийских офицера и инженер по авиационной технике, которым поручено исследование взрывных устройств, накопили уже значительное количество информации, включая фотографии и схемы. Материал передан государственному прокурору д-ру Бианки. В полицейских лабораториях города Варезе также ведется изучение материалов.

Как стало известно из достоверных источников, расследование достигло серьезных результатов».

А спустя два дня газета сообщала:

«Взрывы в воздухе и на земле. Двойная диверсия в Венгоно. Запланирована была двойная диверсия. Самолеты должны были взорваться с помощью детонаторов замедленного действия. Затем должны были загореться бочки с горючим, доставленные туда террористами, и поджечь весь ангар. По неясной причине, сперва загорелось именно горючее, оно и спровоцировало взрыв одного из самолетов.

Исследование трех сохранившихся подрывных устройств специальной комиссией инженеров-артиллеристов показало, что мины сконструированы первоклассными профессионалами.

Помимо нескольких работников аэродрома, полицейская спецгруппа арестовала вчера в Милане итальянскую гражданку, известную авантюристку, жену бывшего офицера греческого флота, чье местонахождение в настоящее время неизвестно.

Есть все основания предполагать, что все следы ведут к вышеупомянутому офицеру, на котором и лежит ответственность за террористический акт в Венгоно.

Руководимая им организация, состоявшая прежде исключительно из евреев, в настоящее время расширилась и включает в себя также террористов различного происхождения».

Вот таким образом, щедро пуская в ход воображение, сообщала итальянская пресса о нашей операции. А на родине наш успех был воспринят с большим удовлетворением, и особенно радовались наши летчики.

Всю деятельность и все достижения нашей группы следует рассматривать, принимая во внимание те особые условия, в которых проходила война за освобождение Израиля в 1948 году. Группа сумела выполнить работу по уничтожению вражеского имущества, не потеряв при этом ни одного человека и не причинив своему молодому государству серьезных политических осложнений в отношениях с другими странами.

Гидончику оторвало кисть руки во время случайного взрыва в тайнике, когда он разбирал детонатор. Его послали в США делать протез, так мы потеряли одного из лучших наших работников.

Йоселе Дрор, страдая от переутомления, попросил отпустить его домой, зная, что там он сможет принять активное участие в Войне за независимость. Я дал свое согласие, и в августе он уехал на родину.

Давид Фромер и Моше Липсон тоже рвутся домой. Они планируют организовать вместе с Йоселе морскую патрульную эскадру, которая будет препятствовать доставке оружия из Европы в арабские страны.

Шауль Авигур получил в Женеве страшную весть о гибели своего сына Гура в битве при Седжере (12.7.1948). Вот что он пишет об этом в телеграмме, посланной жене Саре и дочери Рут:

«Позавчера пришла горькая весть. До сего часа не в силах был взять перо в руки и написать вам несколько слов. Судьба нанесла нам жестокий, непоправимый удар. Я не смог даже проводить Гура в последний путь, не смог быть с вами в эти траурные дни. Смерть навсегда поселилась в нашем доме, но я до сих пор не могу поверить, что Гура нет. Долг не позволяет мне немедленно вернуться к вам. Вся моя жизнь, все мои силы посвящены одной цели: уберечь от такой судьбы других детенышей [55]нашего народа. Это единственное, что удерживает меня здесь. Если выйдет распоряжение сверху, я вернусь, в надежде не расставаться с вами долго-долго».

Вскоре Шауль сообщил мне, что возвращается на родину и будет продолжать руководить нашей деятельностью оттуда. Отчитываться о проведенных операциях я буду Пин-хасу Сапиру, его заместителю.

В конце октября Шауль вызвал меня на родину, чтобы обсудить будущее нашей группы.

Перед отъездом я освободил от их обязанностей Давида Фромера и Моше Липсона и обеспечил им возвращение домой. Командовать группой в свое отстутствие я поручил Иегуде Венеции, которого вызвал для этого из Бельгии в Италию. Главный мой наказ ему был — постоянно поддерживать со мной связь и сообщать обо всем происходящем в группе.