Иван Новиков - Вера Хоружая

Потом она снова смотрела на пришельцев. Оркестр играл оглушительно. Вере казалось, что кто-то бьет её по голове: «На тебе, па тебе, на тебе!»

Не глядя на подруг, она чувствовала, что они переживают то же, что и она. Большое недетское горе захлестнуло Веру. Она впилась пальцами в подоконник, потом, не выдержав нахлынувших чувств, рванулась от окна, повалилась на парту и заплакала навзрыд…

Осенью в мужской гимназии умер один ученик. Подчиняясь оккупационным порядкам, директор гимназии разрешил участвовать в похоронах только его одноклассникам, чтобы похороны не выглядели демонстрацией.

В мужскую гимназию пришла Вера:

— Наша гимназия поддержит вас. Приготовьте красное знамя!

Услышав об этом, директор запротестовал:

— Ни в коем случае! Представляете, что произойдет?

— А вы предупредите военные власти, что мы хороним товарища, — возразила Вера. — Знамя будет с траурной каймой.

На похороны вышло около шестисот гимназистов. Впереди всех Вера. Над колонной реяло красное знамя с черной лентой. Жители Мозыря высыпали на улицу. Это была открытая демонстрация революционной молодежи, не побоявшейся оккупантов.

Но тем было уже не до гимназистов: в самой Германии свергли кайзера Вильгельма.

Закончились Верины школьные годы. Хотелось учиться дальше, в университете, но время сложное, трудное — не до учебы.

В марте 1920 года Мозырь захватили войска белополяков.

Вчерашней гимназистке пришлось идти батрачить к мельнику в деревню Рогали. Вера уже неплохо разбиралась в обстановке и разъясняла сельским парням и девушкам, кто их друзья и кто классовые враги. Не боялась, что за такие разговоры ее могут расстрелять.

Как только Мозырь был освобожден в июне 1920 года войсками Красной Армии, Вера получила место учительницы в сельской школе.

Став учительницей, Вера включилась в общественную жизнь: выступала на собраниях, учительских конференциях, решительно отстаивала позиции большевиков. Такой и запомнил ее заведующий уездным отделом народного образования Людовой.

Вернувшись из деревни в Мозырь, Вера пошла в уком партии.

— Хочу стать коммунисткой, — сказала она секретарю укома, человеку огромного роста, медлительному и, как казалось Вере тогда, чрезвычайно флегматичному.

Он посмотрел на нее с улыбкой сверху вниз и спросил:

— Сколько тебе лет?

— Семнадцать.

— В партию рановато. Поработай сначала в комсомоле, там тебе сподручнее.

У кого взять рекомендацию? Ведь она из семьи служащего — требуется рекомендация коммунистов. Пришлось просить Людового. Тот покрутил головой, сказал:

— По правде говоря, я знаю тебя маловато. Ведь речь идет о рекомендации, хотя выступала ты на учительских конференциях всегда правильно, хорошо. Знаешь, городу опять угрожает опасность?

— Знаю, — спокойно ответила Вера.

— Представляешь, что ждет тебя, если попадешься белобандитам?

— Хорошо знаю и не боюсь.

— Вот это похвально, — одобрил Людовой. — Значит, не с корыстными целями стремишься вступить в комсомол, — и дал ей рекомендацию.

Вера поспешила в уком комсомола. Там было шумно, суетливо. Готовились к эвакуации. Секретарь комитета взял Верину анкету, внимательно прочитал ее и удивленно поднял глаза на девушку:

— В такое время в комсомол?

Больше всего его удивило, что заявление подает учительница, вышедшая из семьи служащего. Тогда интеллигенции в Мозырской комсомольской организации почти не было.

— Я хочу быть вместе с вами, — настойчиво сказала Вера.

— Слышишь, как гремят орудия?

— Ну и что же?

— Пойми, мне некогда заниматься приемом в комсомол. Прогоним беляков, вернемся к этому вопросу. Кстати, ты здесь останешься или эвакуируешься?

— Я буду с вами! — не задумываясь, ответила Вера.

Через два дня вместе с мозырскими комсомольцами она выехала в Гомель.

В день эвакуации секретарь комитета комсомола спросил:

— Кто согласится выполнить самое опасное и самое ответственное дело — везти комсомольское знамя и документы комитета?

— Я! — первая отозвалась Вера.

Все удивленно оглянулись на нее, а секретарь комитета заметил:

— Это, конечно, хорошо, но ты еще не комсомолка, мы не имеем права поручить тебе такое дело.

До боли закусив губу, Вера отошла в сторону. Она не обиделась, понимала, что надо еще заслужить право быть комсомолкой.

Ждать пришлось недолго. По прибытии в Гомель из числа эвакуированных комсомольцев сформировали отряд для борьбы с бандой Булак-Балаховича, переброшенной из Польши. Отбирали придирчиво — самых надежных, самых смелых. Из девушек взяли сначала Ольгу Тихонову и Веру Хоружую. Потом еще двух. Их зачислили в разведку.