Михаил Пашкевич - Афганистан - война глазами комбата

Младший сержант Олег Молоковский попал в роту капитана Майорова волей судьбы после окончания учебного подразделения. Первые месяцы он, как и все молодые сержанты, больше смотрел по сторонам и работал сам, чем командовал своими подчиненными. Отличительной чертой молодого сержанта было стремление все выполнить именно так, как учил командир роты. А Майоров учил своих подчиненных воевать, причем воевать грамотно, умело. Учил элементам рукопашного боя, скрытного и быстрого передвижения, знанию в совершенстве не только своего личного оружия, но и всего того, которое находилось на заставе. Учил оказывать первую помощь раненым и многому другому, очень нужному и важному.

Олег Молоковский ко всему относился одинаково добросовестно. Однажды, когда проводилось практическое занятие с отработкой элемента захвата пленного, сам Майоров был мгновенно захвачен и скручен рядовым Силаком и младшим сержантом Молоковским. Хотя сопротивлялся, как мог, применяя весь арсенал приемов опытного войскового разведчика.

Через полгода службы на сторожевой заставе младшему сержанту Молоковскому было поручено дополнительно к прямым обязанностям вести ежедневный учет расхода боеприпасов, распределение и учет нарядов. Оба поручения чрезвычайно ответственны. Первое потому, что это боеприпасы, а не картошка. Второе потому, что это люди, а их на заставе очень мало. И каждый кроме всех прочих обязанностей должен был нести службу на постах днем и ночью, круглосуточно. Не больше, но и не меньше других, независимо от сроков службы. К этому времени у Молоковского начал уже прорезаться командирский голос, командовал он спокойно, не срывался на крик ни при каких обстоятельствах, чем еще больше утвердил свой авторитет у товарищей.

Проведение колонны на сторожевую заставу Саяд было привычным мероприятием. И это раннее летнее утро не предвещало ничего плохого и ничем не отличалось от других. В установленном месте собралась вся колонна. Командир уточнил задачи, еще раз отработал вопросы взаимодействия в различных ситуациях, и колонна начала движение. Пройдя до сторожевой заставы без огневого воздействия, воины приступили к разгрузке. Настораживали только необычная тишина и отсутствие вообще чего-либо живого в кишлаке Саяд.

Обычно при проведении подобных мероприятий из кишлака на заставу приходил его старейшина Малик, чтобы выпить кружку чая с комбатом, поговорить о сложившейся обстановке, а заодно провести разведку по поручению той стороны, а также «продать» их секреты по просьбе комбата, естественно не без вознаграждения. В этот раз Малик не вышел. Колонну разгружали быстро, слаженно. Командиры подразделений, находившиеся на «блоке» дороги, докладывали, что все в порядке. Колонна двинулась обратно. Вот по «блоку» прошли грузовые машины. Прошел тягач, тащивший неисправный БТР с заставы. Еще требовалось провести два БТР охраны и можно было снимать «блок». В это время из развалин старой крепости, которая находилась внутри «блока», раздались два выстрела из гранатомета. Обе гранаты попадают в БТР №223, командиром которого был сержант Олег Молоковский. С разных мест одновременно бьют по личному составу из гранатометов и пулеметов мятежники. В шлемофоне голос Молоковского: «БТР подбит, стоим, имею «трехсотых» (согласно действующей переговорной таблице так назывались раненые). Связь обрывается.

А бой разгорается, набирая силу. По развалинам, расположенным за пределами «блока», открыли огонь наши минометы. Стреляют боевые машины пехоты. Колонна не может продолжать движение, пока не будет убран с дороги подбитый БТР.

…Олег Молоковский сидел на месте командира БТР, слушал команды по радиостанции. Остались позади развалины крепости. Еще чуть-чуть — и можно облегченно вздохнуть: прошли. В это время в БТР что-то дважды сильно ударило. Волна горячего воздуха придавила к прибору наблюдения, боевая машина дернулась и, развернувшись на дороге, заглохла. Опешив от неожиданности, водитель рядовой Киков бессмысленно дергал рычаг переключения передач.

Обернувшись и увидев голову товарища с обожженными волосами, Олег понял, что произошло. Он почувствовал едкий запах дыма, заполняющего десантное отделение. Доложив комбату по радиосвязи обстановку, Молоковский показал Кикову на верхний люк: мол, вылезай. По откинутой крышке верхнего люка защелкали пули. Люк быстренько захлопнули. Вдвоем с Киковым стали пробираться к боковому левому люку. Открыли, вдохнули по глотку свежего воздуха. Вокруг шел бой. Глухо и как-то мягко разрывались мины, и резко, зло, с треском рвались осколочные и кумулятивные гранаты от РПГ. Прикрываясь БТР, вдвоем с Киковым начали вытаскивать раненых. Время от времени по боевой машине били пули и рикошетом с противным воем отлетали. Вытащив раненых и контуженых из БТР, Олег принялся энергично трясти пулеметчика рядового Исайкина. У того видимых ранений на теле не было. Солдат находился в каком-то оцепенении. Наконец Исайкин пришел в себя. Молоковский указал ему на небольшое укрытие и на место, откуда, вероятно, по ним стреляют, приказал прикрыть. Вскоре пулемет Исайкина заработал.