Александр Шарц - Николай Гаврилович Славянов

Одними из первых явились с колоколом крестьяне из села Уинского. У них в 1890 году во время трезвона на пасху отвалился от почти пятидесятипудового колокола кусок весом в три пуда девять фунтов. Три года собирали прихожане деньги на новый колокол, но собрали всего двести рублей, а нужно было пятьсот рублей, не считая доставки.

Славянов лично сам ремонтировал уинский колокол. На его ремонт и доставку туда и обратно крестьяне израсходовали всего 58 рублей 50 копеек. Колокол подвесили на колокольню, и батюшка освятил его после ремонта. Оставшиеся деньги прихожане пропили, не отходя от церковной ограды, и так начали «клепать» в отремонтированный колокол, что он снова лопнул: трещина прошла поперек сварки. Хмель у мужиков прошел очень скоро, и они, сняв колокол с колокольни, снова повезли его к «колокольному мастеру».

Рано утром восемь мужиков с четырьмя пудовыми кадками меду остановились в Мотовилихе у дома Славянова, чуть не шепотом заговорили:

— Не прогонит, чай?

— Всякое может случиться.

— Идем, идем, чего там — прогонит…

Затащив кадки в прихожую, попросили прислугу доложить горному начальнику о себе. Когда Николай Гаврилович вышел, один из мужиков, брякнувшись на колени, начал:

— Ваше превосходительство…

— Встать! Встать! — вдруг крикнул Славянов. — Пока не научитесь обращаться ко мне, не буду с вами разговаривать.

Мужики робко переглянулись. Один несмело проговорил:

— Поди, надо: ваше высокое превосходительство…

— Да что вы, голубчики! Вот недолга, — улыбнулся Славянов.

— Николай Гаврилович, — выступил вперед волостной писарь Мельников, — научите, как обращаться: мы — мужики темные…

— Так вот и надо: Николай Гаврилович… А вас как звать? — обратился Славянов к мужику, который падал на колени.

— Меня-то? Я Епишка Палашкин.

— А отца как у вас зовут?

— Отец Софронкой был, а прозвище — не осудите — неприличное было.

— Вас, значит, зовут Епифан Софронович. Вот так и надо обращаться нам один к другому… А это что за кадки?

— Медку от нашего прихода вашему… вам, Николай Гаврилович.

— Зачем вы пришли ко мне?

— Колокол, Николай Гаврилович, опять лопнул, — почти хором ответили мужики.

Выслушав рассказ о злоключениях колокола, Славянов оделся и вместе с мужиками отправился на завод. Колокол был отремонтирован за четыре часа. После сам Николай Гаврилович, рабочие-сварщики и мужики из Уинского пили чай с медом в квартире Славянова.

Как мужики ни отнекивались, а Славянов уплатил им за мед по рыночной цене. Необыкновенно довольные, со связками баранок в мешках — гостинец детишкам от жены Славянова Варвары Васильевны — отправлялись мужики в Уинск, за сто пятьдесят верст. На этот раз ремонт колокола обошелся им в 34 рубля 70 копеек.

Спустя некоторое время Славянов запросил Уинское волостное правление написать ему о том, как служит колокол, и получил такой ответ:

«Господину Горному инженеру Николаю Гавриловичу Славянову. На отношение от 14 апреля с. г. за № 109, волостное правление имеет честь уведомить Вас, милостивый государь, что вторично исправленный ныне великим постом на пушечном заводе, в Мотовилихе, по способу электрической отливки колокол Уинской церкви в 48 пудов, в течение всей пасхальной недели подвергался трезвону, причем замечено, что он выносит порядочные удары своего языка и звук его сохранился вполне, за что правление со своей стороны, выносит Вам, как изобретателю электрической сварки, благодарность.

Волостной заседатель Курьянов .

Волостной писарь Мельников ».

История с исправлением уинского колокола скоро стала известна многим приходам. По указанию епископа Петра священник Илья Попов написал в «Пермских губернских ведомостях» специальную статью, в которой рекомендовал везти в Мотовилиху колокола для сварки по способу горного инженера Николая Гавриловича Славянова. Поступление колоколов для ремонта было столь значительным, что на заводе открыли специальную литейную по восстановлению колоколов. Здесь исправляли колокола из самых различных мест, даже из таких далеких, как Старая Русса Новгородской губернии, Кронштадт. Колокол из Кронштадта, названный рабочими «Иван Кронштадтский», весил восемьсот пудов. У него был отбит край весом в 89 пудов, и он имел 18 трещин.

Однажды на заседании Русского технического общества в Петербурге Славянова спросили: нельзя ли его способом отремонтировать знаменитый царь-колокол. Изобретатель ответил, что в принципе это возможно. Он занялся исследованием вопроса. Посетив проездом Мбскву, Славянов внимательно осмотрел колокол.