Чарльз Чаплин - Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина

Но, несмотря на мрачную и тревожную атмосферу, случалось иногда и что-то вызывавшее улыбку. Семь духовых оркестров должны были маршем пройти через Болл-парк, приветствуя губернатора Нью-Йорка. Перед стадионом Уилсон Майзнер [33] Американский драматург и предприниматель (прим. ред.). лично останавливал каждый оркестр и инструктировал музыкантов на предмет исполнения национального гимна перед трибуной губернатора. И вот только после того, как губернатор и все гости на трибуне поднялись в четвертый раз под звуки гимна, он решил, что исполнять его больше не стоит.

Перед отъездом из Лос-Анджелеса для участия в кампании Третьего Займа Свободы я встретился с Мари Доро. Она приехала в Голливуд, куда ее пригласила компания «Парамаунт». Она была поклонницей Чаплина и сказала Констанс Колльер, что единственный человек, с которым она хотела бы встретиться, – Чарли Чаплин. Она даже и не предполагала, что я играл вместе с ней на сцене Театра герцога Йоркского в Лондоне.

И вот мы снова встретились. Это было подобно второму акту романтической пьесы. Констанс представила меня, а потом я сказал:

– А ведь мы уже встречались раньше. Вы разбили мне сердце, и я был безнадежно в вас влюблен.

Мари, такая же прекрасная, как и раньше, внимательно посмотрела на меня в лорнет и прошептала:

– Как это интересно!

Я напомнил ей, что был тем самым мальчишкой, который играл роль Билли в «Шерлоке Холмсе». Немного позже мы обедали в саду, был теплый летний вечер, и при свечах я рассказал ей о переживаниях влюбленного в нее юноши. Я вспомнил, как поджидал ее у гримерки, чтобы встретиться на лестнице и пожелать ей доброго вечера. Мы говорили о Лондоне и Париже, Мари любила Париж, и мы вспоминали парижские бистро, кафе, ресторан «Максим», Елисейские поля…

И вот Мари приехала в Нью-Йорк! Она узнала, что я остановился в «Ритце», и написала мне записку, приглашая поужинать у нее в апартаментах.

Вот эта записка:

«Дорогой Чарли, я живу в апартаментах “Елисейские поля” (на Мэдисон-авеню), и мы можем поужинать у меня или в “Максиме” (в Колони), а потом, если вы захотите, мы можем прогуляться по Центральному парку.»

Мы так никуда и не поехали, просто тихо поужинали вдвоем в апартаментах Мари.

Я вернулся в Лос-Анджелес и снова стал жить в Спортивном клубе, думая о следующем фильме. Работа над «Собачьей жизнью» потребовала немного больше времени, чем я планировал, да и затраты оказались выше ожидаемых. Но меня это не беспокоило, я знал, что все цифры сойдутся к моменту окончания моего контракта. Я волновался по другому поводу – мне никак не удавалось поймать идею для нового фильма. И тут я вдруг подумал: а почему бы не снять комедийный фильм на военную тему? Я рассказал об этом нескольким друзьям, но они только покачали головой. «В наше время шутить о войне весьма опасно», – сказал Демилль. Ну, опасно или нет, а идея увлекла меня всерьез.

Изначально я планировал снять пять частей фильма «На плечо!». Первая часть должна была рассказать о «жизни дома», вторая – о войне и заключительная – о «всеобщем ликовании» всех коронованных особ Европы, собравшихся, чтобы отпраздновать мой подвиг, то есть взятие в плен кайзера Германии. Ну, и в самом конце я просыпаюсь.

Я не снял эпизоды о событиях до и после войны. Начал снимать «всеобщее ликование», но так и не закончил. В комедии мой герой Шарло и четверо его детей приходят домой. На какое-то время он оставляет их одних, а затем возвращается, вытирая рот и сыто икая. На пороге в кадре появляется сковородка, которая бьет Шарло по голове. Жены не видно, но, судя по огромной женской рубашке, висящей на веревке на кухне, это женщина довольно крупных размеров.

В следующей цепочке эпизодов Шарло проходит медицинскую комиссию и раздевается донага. На стекле двери в кабинете он видит табличку с надписью «Доктор Франс». За дверью появляется тень, и Шарло, думая, что это женщина, выбегает в дверь напротив, где множество женщин работают на своих местах за стеклянными перегородками. Как только одна из них поднимает глаза и смотрит на него, он прячется за перегородкой, где предстает перед другой женщиной, затем он открывает еще одну дверь – и оказывается в еще большем зале. Так он переходит из одного помещения в другое, удаляясь от места, где оставил свою одежду, пока не оказывается на балконе, с которого смотрит на снующих внизу людей. Мы все это сняли, но так и не использовали. Я решил, что нет смысла показывать, что происходило с Шарло до армии, надо начать с военной службы.