Сергей Миров - «Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе

Вот я не очень люблю термин «говнорок», потому что сегодня этим словом человек может назвать любую нашу команду, которая ему не нравится. А когда я его впервые услышал, оно относилось исключительно к самодовольным коллективам из подворотни, исповедующим традиционные три аккорда, танцующим «под слова» и не утруждающим себя знанием даже десятой части всего мирового богатства тем, гармоний и ритмов. Другое дело, что именно они сегодня добрались до высот… Но я не согласен, когда наши снобы так называют весь русский рок, ведь совершенно понятно, что «СВ», состоящее из классных профессиональных музыкантов, сюда отнести никак нельзя!

Для меня очевидно, что этот альбом, да и сам состав «СВ» – прекрасный образец того, что могло бы называться «русским роком»: здесь и высочайшая музыкальная культура, и яркие образцы настоящей поэзии, и сильнейшее социальное звучание, ярко проявившее трагический конфликт между сильной самостоятельной личностью и стадообразным обществом…

А ведь сами музыканты альбомом не слишком довольны! Лёша Романов сетует на то, что записано было все на разных студиях: что-то в ЛенКоме у старого друга Валерия Андреева, что-то у Виктора Савина в Моссовете, что-то у Игоря Клименкова во МХАТе, а по одной вещи записано даже дома у Юрия Чернавского и в Студии Стаса Намина, под трибунами «Зеленого театра».

Вадик Голутвин и сегодня, говоря об этом альбоме, с досадой сетует на Юрия Китаева:

– Китаец просто струсил! Он должен был играть живьем, но испугался, потому что перед этим слишком много времени занимался программированием и забросил живые барабаны! Представляешь, какой бы там был драйв, если бы песни живьем дышали? А так, «под математику» – совсем не то!

Так что «СВ» было удивительным проектом, и то, что синтез талантов Романова и Голутвина с Чиненковым на этом высоком уровне сложился не сразу, а лишь с третьей попытки, через несколько трудных лет «притирки» друг к другу, лишь подчеркивает огромную работу, сделанную всеми участниками проекта.

В общем, получилось, хоть и ненадолго.

Первый миньон «СВ», выпущенный на «Мелодии»

Тогдашний директор группы, Олег Терешин, тоже оказался хорошим профессионалом и выстроил правильную гастрольную политику, сначала заделав выступления в университетских городах, где тогда существовала более-менее нормальная публика. Молодежь, знающая современную западную музыку и хорошую русскую литературу, принимала группу просто «на ура». Наконец-то мечта сбылась, и они стали собирать стадионы!

А через некоторое время Олега сменил уже наш старый знакомый Валерий Гольденберг, и завоевание СССР триумфально продолжилось. Кстати, мы уже не в первый раз вспоминаем этого достойнейшего человека, а рассказать я вам о нем так и не удосужился…

А вот интересный штришок к портрету одного из самых заметных эстрадных администраторов того десятилетия:

– Лёш, я ведь тоже был знаком с Гольденбергом. С его подачи в 92-м снимал клип Шуфутинскому. Где он сейчас? Я слышал, что уехал в Штаты и умер…

– Я тоже слышал, но… знаешь, это не факт. Он же человек непростой… перед отъездом в Штаты он, например, успел стать «Валерием Андреевым», видимо, так надо было. И что там с ним было в Штатах, да и в Штатах ли…

– Круто. А что, разве на похоронах у него никто не был?

– Знаешь… пока нет.

В общем, дай Бог Валере здоровья под любой фамилией, если он таки жив. А если нет, то – земля пухом. Музыку он всегда чувствовал, да и людей любил и понимал. И с 1987 по 1990 были, пожалуй, самые лучшие годы для наших музыкантов, когда на эффекте «запретного плода», действовавшем перед этим более полувека, можно было стать популярным даже с помощью действительно хорошей музыки.

Кто был активен, тому и везло, хотя вкус нашей публики en masse и в те годы был совершенно криминальным.

Ну, а что же я понял-то сегодня про Лёшины песни, слушая альбом «СВ»? Сейчас попробую объяснить…

С теми песнями, какие он писал тогда, не могли сравниться больше ничьи. Правда. Богатство образов, лексики, рифм… А в проекте «СВ» и музыкальная их составляющая была удивительно точной: изо всех аранжировок «Сна» или «Солдата Вселенной», которые я слышал, ни одна не звучит так ярко.

Но все равно, все равно, блин, это была продукция для продвинутого меньшинства! В массе своей совковая публика при Михаиле Горбачеве ходила только на Михаила Круга, Михаила Задорнова и Михаила Шуфутинского, и вот мне кажется, что у Леши в глубине притаилась если не обида, то недоумение. А из него возник и пессимистический вывод: