Сергей Миров - «Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе

А сам Ильченко, до которого я докопался с помощью Меркулова, не может, хоть убей, вспомнить этой истории:

– Знаешь, из «Машины» я ушел просто потому, что чувствовал себя вторым медведем в берлоге. Я ж тоже лидер, и просто гитаристом быть не хотел. А про название эти красавцы меня вообще не спрашивали, но, по-моему, писались названия по-разному: одна группа через «Ь», а другая через «И». Но какая как – тоже не помню!

Так или иначе, московские «кладоискатели» после отъезда Юры уговаривали ТКНН на «Воскресенье», тем более, что опыт совместной работы в группе уже был, но и с ним не сложилось. И вот только тут возникла фигура Алексея Романова, которого таки уболтали.

В общем, встретившись и начав работу, наши герои посоветовались между собой и уверенно «воскресили» ильченковское название, не забывая, конечно же, некий «полубиблейский» смысл этого слова.

Одно из первых выступлений

И опять-таки, никто не помнит, сразу ли предполагалась возможность написания через «Ь» для прохождения через совковую цензуру? Все сегодня только отшучиваются, говоря:

– Между прочим, и день недели изначально писался через «И», подразумевая, что именно в этот день произошло Воскресение Иисуса в далеком Иерусалиме!

Но, конечно же, во всех статьях, на всех последующих афишах вплоть до воскресения команды в 90-х годах после многолетней комы, группа «Воскресенье» уверенно писалась через «ь», радуя слух российских бюджетников и студентов сладким звучанием долгожданного выходного дня.

А у Сергея Кавагое в голове был, как мы помним, стратегический план!

Он ведь помнил, как после записи магнитоальбома «Машины Времени», команда всего за год стала самым популярным названием в стране! Значит, и новому его детищу нужно срочно делать то же самое, тем более, что материал есть, а Саша Кутиков уже вполне освоился на студии ГИТИСа! Пора становиться знаменитыми и начать зарабатывать много денег!

А то ведь придется всю жизнь быть архитекторами и дизайнерами, вычерчивать фасады, рисовать вывески… ибо именно этим в рабочее время занимались Алексей Макаревич и Лёша Романов!

Даже Евгений Маргулис, дабы откосить от армии, целый год проучился в медицинском училище. Думаете, на гинеколога? Фигушки! Женька мечтал стать… патологоанатомом!

– А что? Клиент тихий, молчаливый, своими болезнями по ушам не ездит… Лафа!

Прохожу мимо старого здания ГИТИСа, задерживаюсь немного, присматриваюсь и вдруг вижу, что ворота закрыты. В знаменитый садик теперь можно пройти только через проходную. Обращаюсь к охраннику:

– Простите, а как пройти внутрь?

– Пропуск себе по телефону закажите и пройдете.

Вот же говна какая!

Неправильно это всё. Богемный дух, которым здесь больше полувека могли дышать абитуриенты и студенты, живет только на свободе…

Тогда, летом 79-го, все произошло именно здесь, вон в том флигеле.

Саша Кутиков подвел Маргулиса и Кавагое к Олегу Константиновичу Николаеву, директору студии ГИТИСа, и они, обрисовав задачу, быстро ударили по рукам на сумме… 140 рублей.

Я не оговорился, именно в такую сумму обошлась запись альбома для группы «Воскресение».

«Високосное Лето», записавшееся немного раньше, заплатило и того меньшую сумму, ибо в записи участвовал сам Кутиков, то есть сотрудник, «свой».

Не имею ни малейшего понятия, пошли ли эти деньги в карман к Николаеву, или в институтскую «черную казну», но с уверенностью заявляю: к пальцам звукорежиссера Кутикова ни один рубль не прилип. Впрочем… За этот неучтенный «гешефт» он попросил у начальника внеочередной отпуск и таки получил его, но отпуск был неоплачиваемым!

Для него это было делом принципа – на друзьях не зарабатывать. Через несколько лет он не взял ни копейки даже за свою выездную работу в Таллине с группой «Секрет».

Сегодня Саша говорит, что датировка записей была другая: «Високосное Лето» – 1977, «Машина Времени» – 1978, а «Воскресенье» – 1979.

Тогда он отлаживал режим и стратегию следующей записи «Машины», но я, честно говоря, зная, что в распоряжении музыкантов и звукорежиссера было всего два узкопленочных МЭЗа и два СТМа, а соответственно, возможность всего одного наложения, не представляю, что там можно было отлаживать. Саша говорит, что тогда очень важно было расположение музыкантов, как относительно микрофонов, так и относительно друг друга, но мне это лишь напоминает мораль из крыловского «Квартета»: «Уж как вы, братцы, ни садитесь…»