Людмила Черная - Чудеса в решете, или Веселые и невеселые побасенки из века минувшего

«…Во льдах горы Гохфейлер (?) на высоте 9000 футов над уровнем моря они (эсэсовцы. — Л. Ч. ) погребли свинцовый ящик, хранящий „святыни“ Черного ордена. Среди них был и таинственный дар Отто Рага (св. Грааль?!), находившийся до этого в штаб-квартире СС — замке Вевельсбург (не Вевельсбург, а Вевельсберг, который, кстати, никогда не был штаб-квартирой СС. — Л. Ч. ). Любой ценой нацисты стремились избежать того, чтобы их „святыни“ попали в руки „еврейских комиссаров и ожидовленных янки“. Если исходить из положения, занимаемого им (очевидно, ящиком. — Л. Ч. ) во льдах, ящик, похороненный эсэсовцами, должен выйти на поверхность где-то между 1991 и 1995 гг. Кому достанется его содержимое?..»

В самом деле, интересно кому — Дугину или Проханову? Жарикову или Архипову, Безверхому или Батогову, Дьякову или самому Пруссакову?

Я называю только тех фашистов, фамилии которых знаю… Но вполне возможно, что самые ГЛАВНЫЕ до сих пор еще в тени… В коричневой тени!

Книга Дьякова «Третий рейх. Взгляд из Хазарии» (издательство «Русское слово») — прямо-таки третья часть «Майн кампф». Никаких попыток приукрасить нацизм, хотя бы мистическим флером, автор не делает. Наоборот, творчески развивает его.

Пафос книги — ненависть к евреям и к Западу, которые Дьяков называет «мировым закулисьем». Почему «закулисьем»? По-видимому, на сцене — МЫ — Россия, а весь остальной мир в «закулисье»!

Но сперва экскурс в историю — тут Дьяков повторяет всех фашистов: никакого геноцида в отношении еврейского народа не было.

Неохота цитировать дальше вонючие фашистские писания.

Однако возникает неизбежный вопрос: Кто и зачем допустил всплеск фашизма в лихих 1990-х и почему его сразу не прекратили?

Больше всего удивляет отношение к фашизму некоторых тогдашних противоборствующих сил, которые определяли в ту пору политический курс страны. Реакция боролась с влиятельными СМИ, либералы боролись с коммунистами, рыночники с поборниками советской системы… Однако с явно фашистской идеологией и практикой, как сказано, никто бороться не хотел. Отчасти, может быть, потому, что неявные приверженцы тоталитарного строя находились на самом верху.

Как мне известно, тот же Хасбулатов противился тому, чтобы обуздать фашистов, говорил, что он и его парни никак не могут найти дефиницию, формулу неофашизма. Мол, без формулы невозможно его искоренить. Вдруг начнем бороться не с фашистами, а с кем-то другим, кто вовсе и не фашисты. Некоторые считали искренне, что не надо распылять силы, а следует направить их на коммунистов.

А многие, по-моему, просто боялись фашистов. Нутром чувствовали, что этого змеиного логова не стоит трогать. НЕ такое оно и опасное. Ну кто поверит в чакры и «могущество Шамбалы» в наше просвещенное время?

Какое прискорбное заблуждение. Вот уже 2020-е годы и Патрушев, как сообщает интернет, российской государственный деятель, в прошлом директор ФСБ, генерал армии, Секретарь Совета безопасности Российской Федерации говорит в интервью газете «Аргументы и факты», что наше время тождественно времени Ивана Грозного, когда европейские правители, будто бы, желали отвлечь внимание европейцев от того, что творилось в их странах. «Даже в те далекие времена Москва внимательно смотрела на Запад и видела, что там творится». Мудрый царь Иван Грозный «не признавал их политического и морального лидерства».

Читая это интервью, все время думаешь, что тебя разыгрывают, ей-богу.

А тогда, в лихих 1990-х, все было еще гораздо более зыбким и неопределенным…

Итак, почему с неофашистами сразу не разделались?

Лучше всех других, по-моему, объяснил это уже забытый Евгений Прошечкин, в 1990-е глава московского антифашистского центра. Он назвал всю свору русских нацистов красно-коричневыми . Покровители этой своры засели на самом верху, они были и среди «красных», и среди поборников темной массы обывателей, выступавших под флагом Жириновского.

Конечно, Ельцин мог их уничтожить одним мановением руки. Но не забудем, что у самого «трона» первого нашего президента сидели такие ярые реакционеры, как Коржаков и Илюшин, Барсуков и Сосковец. К тому же эти реакционеры не брезговали ничем.

А главное, Ельцин сам оказался со связанными руками. Теперь понимаю, что он был во власти, созданной тогда пропагандистской машины. Талантливые журналисты на ТВ — от Киселева до Парфенова — изо дня в день делали из гениального самородка — политика Ельцина — эдакого пьяненького папашу, а то и вовсе полуюродивого, который сам не ведает, что творит. Это было тем проще, что Россия не знала крупных политиков во главе государства, а знала только самодержцев — царей или вождей.