Джо Байден - Сдержать обещания. В жизни и политике

Вне зависимости от того, что делал президент Буш и чьим советам он следовал, я хотел, чтобы мы добились успеха в Ираке. Буш был единственным, кто действительно мог способствовать нашему успеху. Его успех был успехом Америки, а его неудача – неудачей Америки. В июне 2003 года я все еще думал, что у нас есть возможность сделать жизнь в Ираке лучше, чем она была до нас. Я никогда не верил, что мы сможем создать там либеральную демократию, но я был убежден, что мы сможем объединить страну на федеративных началах с соответствующим правительством, где все основные общины – шииты, сунниты и курды – будут иметь своих представителей и долю доходов от нефтедобычи. Ирак будет страной, где уважаются права суннитского меньшинства, страной, которая не станет рассадником или убежищем для террористов, страной, которая не будет представлять угрозы ни для нас, ни для своих соседей.

Я считал, что вернее всего судить об успешности первых предпринятых шагов можно по наличию и состоянию сил полиции. Я уже давно полагаю, что безопасность – это основное требование для любого правительства. Все вытекает из безопасности. В ее отсутствие восстановление не сможет продвигаться, а простые граждане не будут доверять правительству. В ее отсутствие нешуточные разногласия среди иракского населения стали бы еще более заметными. Меня поразил и ободрил тот простой факт, что в тот, первый мой визит некоторые иракцы не представлялись нам как шииты или сунниты, но уже были иракские лидеры, эксплуатирующие межконфессиональную вражду, чтобы отделить шиитов от суннитов, суннитов от курдов и так далее. У нас не было времени, чтобы все исправить. И меня не обрадовало то, что я увидел на основной площадке полицейской подготовки.

Отвечавшего в то время за программу обучения Бернарда Керика нигде не было. Вид самого здания уже давал повод для тревоги. Здание выпотрошили, оставив только торчащие из стен гвозди, и электропроводка, и водопровод оказались выставлены на всеобщее обозрение. Один из американских чиновников на объекте объяснил ситуацию: в Багдаде до войны было много полицейских, но от ветеранов сил полиции было бы мало толку, ведь на самом деле они были просто хорошо вооруженными головорезами Саддама Хусейна. Я помню, как чиновник указал на пяти– или шестиэтажный жилой комплекс неподалеку и рассказал, что если бы в этом здании произошло, например, убийство, они просто повесили бы объявление внизу, в котором всем было бы сказано явиться в полицейский участок. А тех, кто не пришел бы, саддамовская полиция, скорее всего, убила бы. И все это знали. Они были, как нам сказали, немногим больше, чем отрядом наемных убийц. У них не было ни показателей раскрываемости преступлений, ни патрульных машин, ни той подготовки, которая требуется от полицейских в США. Большинство не знали даже, как регулировать дорожное движение.

Когда я спросил, сколько времени потребуется, чтобы подготовить семьдесят пять тысяч профессионалов, мне ответили, что пять лет и еще пять тысяч профессиональных тренеров. Когда я спросил, есть ли у них места для заключенных под арест, мне сказали, что на их обустройство уйдет не меньше двух, а то и трех лет, и то если будет финансирование. В какой-то момент стажеров выгнали на плац, чтобы устроить для нас небольшую демонстрацию. Когда им по-арабски выкрикнули приказ, новобранцы очень старательно, но абсолютно хаотично поспешили построиться. Это было в духе комедий немого кино, и было бы смешно, если бы не было так грустно. Я не мог отделаться от мысли, что эти люди либо невероятно храбры, либо отчаянно нуждаются в жалованьи. Я все еще иногда вспоминаю их, марширующих по этому двору в новеньких синих мундирах, и задаюсь вопросом о том, сколько из них все еще живы; полиция стала первой и самой заметной мишенью повстанцев и вооруженных отрядов непримиримых религиозных фанатиков. Перед отъездом мы спросили иракского офицера, в чем они больше всего нуждаются. Он ответил, что им нужна зеленая форма.

– Но ваша форма совсем новая, – сказал я.

– Полиция Саддама носила зеленое, – пояснил он. – Нас будут слушаться, только если мы будем в зеленом.

Я вышел из этого отделения полиции, мрачно прикидывая наши перспективы в Ираке. Все приложенные до сих пор усилия оборачивались катастрофой.

Американские и британские войска проделывали невероятную работу, но их просто не хватало, чтобы обеспечить безопасность Ирака и его населения. Когда мы вернулись домой, я начал агитировать за отправку в Ирак большего числа военных, а также улучшение подготовки полиции. Помимо этого я призвал администрацию просить другие страны разделить с нашими солдатами чрезвычайное бремя, которое выпало на их долю. В течение следующего года на NBC, CNN, на выступлениях в Сенате и на слушаниях там же, на частных встречах с чиновниками администрации я говорил так громко, как только мог, потому что считал, что мы не можем зря терять время.