Клаус Кеннет - 2 миллиона километров до любви

А тем временем «Его Святейшество» (так последователи обращались к Махариши) решил продемонстрировать свои возможности широкой немецкой аудитории. Он созвал прессу и под прицелом телекамер попытался «ходить по воде» в бассейне. Попытка с треском провалилась: гуру пошел ко дну. Это отбило у меня всякое желание следовать за ним, но я все же старался пересилить свою личную неприязнь к самодовольному учителю и тренировался в освоении его метода.

И вот настал день, когда мне предстояло пройти инициацию и быть принятым в число адептов трансцендентальной медитации. Каждый обещал полностью подчиняться учителю, а затем участвовал в ритуале. В полутемной комнате Махариши входил в духовный контакт со своим наставником, «великим мастером», которого звали Гуру Дев. Его портрет украшали цветочным венком и помещали на алтарь. Каждый должен был принести туда цветы и фрукты и оставить рядом белый платок — символ чистоты. Горели свечи, курились палочки с благовониями. Таинственный аромат наполнял комнату, создавая особую атмосферу для совершающегося священнодействия. Махариши поклонился какому-то индуистскому божеству и прошептал мне на ухо короткую односложную мантру на санскрите. Когда я вспоминаю тот момент своей жизни, я внутренне содрогаюсь. Я молчаливо присутствовал при прославлении идола, в то время как тысячи ранних христиан предпочли мученическую смерть, но не поклонились римским или греческим богам.

Учитель уверил меня, что каждому ученику дается уникальная и абсолютно неповторимая мантра. Это было, как я выяснил позднее, ложью. Махариши использовал ограниченное количество мантр, которые он распределял в зависимости от возраста и пола адепта. Определенные сочетания звуков были заимствованы из санскрита и адаптированы для западных последователей. Некоторые разочаровавшиеся, покинувшие общину, говорили, что должны были повторять «има», или «аоум», или «аум», или «йенга» (это почему-то предписывалось молодым людям 22—23 лет), а также «шамма», «ширинг» (это для тех, кому 30—34 года). Еще встречались «шриом», «кенг» и, конечно, самая популярная и известная мантра «ом». Трансцендентальная медитация сулила райское блаженство, но доступ к нему был платный.

Третий глаз – знак того, что ты вступил в мир медитации

Чтобы вступить в общину, студент должен был заплатить за инициацию сумму, эквивалентную нынешним двумстам евро. Книги Махариши тоже стоили дорого. Однако в течение нескольких лет я покупал их и послушно выполнял все, что требовалось от члена секты, — медитировал с помощью своей индивидуальной мантры и ждал просветления, освобождения и прихода мудрости. Во время путешествия в Мексику я продолжал эту практику, параллельно пытаясь освоить техники местных колдунов.

Помню, тогда же, в Гамбурге, мне говорили, что ТМ открывает немало возможностей, если базовой медитации окажется недостаточно. Махариши как-то зазывал всех на курс, который назывался «Сидхи». Заплатив около пяти тысяч евро (привожу современный эквивалент), там можно было научиться летать. Кроме того, наш гуру предлагал своим последователям овладеть искусством «здоровья и бессмертия», а также другими практическими дисциплинами, например «управлением миром», получить «экономическое просветление», научиться предвидению и прохождению сквозь стены. Цена участия в некоторых из этих тренингов достигала двадцати тысяч евро.

Однажды утром меня ждал сюрприз. Во время медитации перед моим мысленным взором возникла прекрасная женщина. Ее улыбка была столь обворожительна, что я замер в восхищении. В тот же день я должен был идти вместе с друзьями на вечеринку, которую устраивали незнакомые мне люди. Я пришел первым, позвонил в дверь, и ее открыла — вы не поверите! — та самая прекрасная незнакомка, которая явилась мне в видении несколькими часами ранее. Меня это настолько поразило, что не требовалось уже других доказательств эффективности и полезности ТМ. Знакомство с той женщиной привело к целому ряду плохих последствий для меня. Я попался к ней на крючок. Отчасти это напоминало мои взаимоотношения с матерью. Несколько раз я даже боялся за свою жизнь: у меня ни с того ни с сего случались приступы удушья. Все это длилось несколько лет, хотя и с перерывами — бывало, мы не виделись с ней по семь — девять месяцев. Отвязаться от нее было чрезвычайно сложно. Наверное, все кончилось бы трагично, но мне помогли выскользнуть из ее цепких лап (хотя и по сей день мне иногда кажется, что эта женщина ищет меня).