Майкл Массимино - Астронавт. Необычайное путешествие в поисках тайн Вселенной

Чтобы подготовить нас к полетам, НАСА отправило свежий набор астронавтов на авиационную базу ВМС в Пенсаколе, штат Флорида. Там у нас проходили тренировки по приземлению и приводнению. Затем мы направились на парашютные тренировки на базу ВВС Вэнс в Энид, штат Оклахома. А потом вернулись на три недели в Хьюстон для изучения бортовых систем, навигации, правил Федерального управления гражданской авиации, поведения при неблагоприятных погодных условиях, планов полетов — всего, что нам нужно было знать, чтобы помогать тому, кто сидит на переднем кресле самолета.

Полеты для Космического центра имени Джонсона проводятся с аэродрома Эллингтон, находящегося в 16 км от Хьюстона. У НАСА там есть собственные сооружения: двухэтажное административное здание, которое пристроено к ангарам для наших самолетов. Среди них разведывательный самолет WB-57, летающий на большой высоте, который служит для тренировок экипажей шаттлов; самолет, обеспечивающий состояние невесомости, KC-135A — знаменитая «Рвотная комета», а также наша эскадра T-38 «Тэлон». Астронавты готовятся к космическим полетам, тренируясь на Т-38 — двухместных двухмоторных сверхзвуковых самолетах. Эти машины могут лететь быстрее звука и развивать скорость до 1380 км/ч. Только представьте себе, что «Феррари» превратился в истребитель! Это маленькие и изящные самолеты с острыми как бритва крыльями и тонким длинным носом. Они окрашены в белый цвет с синей полосой на хвосте, где красуется логотип НАСА. Т-38 — одна из лучших летающих машин на свете.

Есть отличная история о Билле Ли по прозвищу Спейсмэн, питчере-левше, который начинал в «Ред Сокс» в конце 1970-х гг. В первый раз появившись на стадионе «Фенвей парк», он вылез из своего пикапа, и какой-то угрюмый парень из клуба сунул ему форму и сказал: «Вот твои вещи». Билл взял одежду и подумал что-то вроде: «И это все? Я теперь официально играю в «Бостон Ред Сокс». Должна же быть какая-то церемония или еще что?»

То же самое случилось со мной в первый день, когда я приехал в Эллингтон. На НАСА там в основном работают бывшие военные, сплошь покрытые татуировками. Они пакуют парашюты, проверяют кислород и в целом должны убедиться, что ты не погибнешь из-за того, что что-то будет не так с самолетом или оборудованием. В тот день один из этих неприветливых бывших военных работал в комнате, где мы получали снаряжение. Звали его Серж. У него были огромные усы, бейсбольная кепка с эмблемой НАСА и пропитанная потом рубашка. Серж жевал незажженную сигару, которая выглядела так, будто торчала у него во рту со времен Вьетнама. Я вошел и назвал свое имя. Он подошел к груде полетных комбинезонов, вытянул из нее мой костюм и бросил его мне, как грязное полотенце. Потом начал проверять свой список, одновременно засовывая мне в руки остальные предметы экипировки.

— Одну минутку! — сказал я. — Давайте на секундочку вернемся назад. Это мой летный комбинезон НАСА. Разве не должно быть какой-то церемонии или еще чего? Может, вы мне хотя бы руку пожмете?

Серж посмотрел на меня, подошел и пожал руку.

— Готово! — сказал он и вернулся к своему списку.

Забрав свой летный комбинезон у Сержа, я попытался воспользоваться раздевалкой для астронавтов. На всех дверках шкафчиков я мог прочитать имена своих героев. Здесь был шкафчик Джона Янга. Шкафчики Джерри Росса и Стори Масгрейва, двух человек, которые больше всех выходили в космос за всю историю полетов шаттлов. Никогда не забуду, как я увидел свой шкафчик — мой шкафчик, который стоял рядом со шкафчиками этих людей, и надпись с моим именем была прикреплена к дверце на липучку: «Майк Массимино, Космический центр Джонсона, Хьюстон». Надпись обрамляли «крылышки» астронавта.

Я надел мой полетный комбинезон и ботинки, затем — перчатки и часы и, наконец, перед зеркалом — крутые очки-консервы. Когда первый раз надеваешь всю эту амуницию, чувствуешь себя, как будто ты в костюме супергероя. Я забрал экипировку домой, там снова надел и расхаживал перед Габби и Даниэлем. Должно быть, я проходил в этом «прикиде» по дому часа два. К счастью, дети были еще слишком маленькими, чтобы подумать, что я свихнулся.

Тем не менее я действительно сошел с ума. Слегка. В хорошем смысле слова. Думаю, нужно оказаться на моем месте, чтобы понять, какое настроение с самого начала создает такая работа. Чем больше я узнавал своих коллег-астронавтов, тем больше я различал разные характеры, каждый из которых был совершенно уникальным, что просто поражало. У нас были такие ребята, как Дон Петтит, которого во время ознакомительной экскурсии в штаб-квартиру НАСА в Вашингтоне прозвали GQ [16] По названию мужского журнала о моде и стиле. — Прим. ред. . Однажды мы решили пойти на пробежку перед обедом, но у Дона не было подходящей для бега обуви. Поэтому он вышел, надев шорты, носки до икр и черные парадные туфли. Петтит принадлежал к тому типу чудаковатых гениев, которые могут сотворить нечто подобное. Он имел докторскую степень по химическому машиностроению и был немного сумасшедшим ученым. Работая на МКС, он начал выращивать свои собственные овощи и даже изобрел кофейную чашку, из которой можно было пить в невесомости.