Михаил Захарчук - Олег Табаков и его семнадцать мгновений

В доме Серовых всегда было много народу. Помимо постояльцев: Ольги, Сусанны, девочки Кати, ее няни, Нины Юдаевой, была девушка – татарка Сара, выполнявшая функции повара и экономки. Она и кормила всю эту разношерстную толпу, проходившую через гостеприимную пятикомнатную квартиру. В ней постоянно появлялись новые люди, выходившие из лагерей. Так пришла и осталась Елена Петровна Пестель, из рода того самого Пестеля. Затем появился ее тоже отсидевший сын Юрий Пестель. Одно время жила внучка польского революционера Серошевского, Мария Вацлавовна. Многие использовали квартиру Серовых как перевалочный пункт до тех пор, покуда не получат жилье. «Однако сердцем дома была Ольга Александровна. Звучит красиво, но абсолютно верно, без всякой идеализации. А потом, вы представляете себе квартиру, где на стене висит «Похищение Европы» кисти дедушки, Серова? Авторская копия. Все было освящено его гением, а Олечка была таким материализованным подтверждением, что это не музей, и никакая не экспозиция, и не дни культуры или дни памяти Валентина Александровича Серова, а, собственно, реальная жизнь, которая вот таким естественным образом переплеталась с историей русской культуры. Как можно было не поверить в себя, находясь там? Сейчас я с большим трудом могу себе представить, как же не мешали-то люди друг другу, обитая в квартире в таком количестве? Этот феномен объясняется лишь одним – бесконечным и искренним доброжелательством «принимающей стороны». Любовь Оли оберегает меня всю мою жизнь, как и любовь мамы, бабушки, Колавны… Спустя годы Олечка с удивительной нежностью относилась к моему сыну Антону. Она дарила его своей любовью и заботой, как в пустяках, так и в чем-то серьезном».

На студенческой скамье Табакова заприметил и отечественный кинематограф. Его приглашали на пробы кинорежиссеры Юрий Егоров для фильма «Добровольцы», Юрий Озеров, приступавший к съемкам фильма «Сын», Николай Досталь, другие. Александр Алов и Владимир Наумов хотели пробовать Олега на роль Корчагина. Всех их интересовало новое, необычное лицо. Но дальше проб дело не продвигалось еще и потому, что в Школе-студии существовало незыблемое правило, всячески поддерживаемое артистами постарше: студент может снимать в кино лишь на четвертом курсе и то ближе туда, к выпуску. Разрешить студенту младшего курса сниматься, мог только «папа Веня». И режиссер Софья Милькина, помогавшая Михаилу Швейцеру (ее фильмы – «Время, вперед!», «Крейцерова соната», «Как живете, караси), придумала сложную многоходовку для того, чтобы заполучить Табакова в группу, снимавшую ленту «Тугой узел» по повести Владимира Тендрякова «Саша вступает в жизнь». Ее план предусматривал, что сьемки фильма будут вестись не только «Мосфильмом», но при самом активном участи Школы-студии. Для этого роль юного героя Саши отдавалась Табакову, а главного героя – секретаря райкома партии должен был играть Урбанский. Однако хозяин «Мосфильма» Иван Пырьев заменил последнего на Виктора Авдюшко.

Напомню вкратце сюжет ленты. После смерти старого секретаря райкома в должность партийного руководителя района вступает энергичный Павел Мансуров. Председатели колхозов поначалу с одобрением воспринимают деятельность молодого лидера. Однако вскоре понимают: Мансурова вовсе не дела хозяйств интересуют. Он строит собственную карьеру. Берет для района завышенные обязательства. После жесткого разговора с ним кончает жизнь самоубийством старейший председатель района. Чтобы дискредитировать другого, Мансуров организует разоблачительную статью в газете. Одним из его ярых оппонентов становится сын прежнего секретаря райкома – юный Саша Комелев. Ну и – любовный треугольник. Саша ухаживает за звеньевой Катей Зеленцовой. Перед самой свадьбой она вдруг заявляет, что любит секретаря райкома. Катя знает, что Мансурова люди не уважают. Но считает, что он одинок, его не понимают. А потом случайно слышит, как Павел плетет наветы, и понимает, что жестоко ошиблась.

Известный театровед Туровская, назвав кинематографический дебют Табакова вполне удачным, добавила, что это вовсе не начало экранной биографии, а «в лучшем случае преддверие, очень приблизительный и бледный эскиз образа, который создаст позже актер Табаков и который создаст Табакова-актера». Майя Иосифовна, старейший и авторитетнейший театральный и кинокритик в стране, безусловно, права. КПД Олега Павловича в этой кинокартине было сродни КПД паровоза. Но не по его личной вине его герой остался нереализованным полностью. Все дело в том, что режиссер сконцентрировал свое внимание исключительно на раскрытии характера Мансурова. И Швейцера тоже понять можно. Он, может быть, впервые в советском кино показывал секретаря райкома партии не идеальным героем, а вполне земным человеком. И поэтому в его тени поневоле остались другие персонажи. Тот же Саша Комелев не столько действовал в картине, сколько досадно наблюдал за происходящим, включая и его несостоявшуюся любовь. И тем не менее всему культурному сообществу страны после фильма «Тугой узел» стало ясно: в отечественном кинематографе появился новый актер не просто с хорошими данными, не просто подающий надежды, а мастер, способный с разнообразной и достоверной безыскусственностью передавать эмоции и чувства на экране, умеющий создавать кинообразы так, как до него еще никто не создавал.