Петр Кононков - Мой жизненный путь

Монгольские араты (скотоводы) заготавливали впрок шарики размером с яичный желток из творога из овечьего молока и мелко нарезанной зелени дикорастущего лука тана и мангира. Творог и нарезанный лук тщательно перемешивали и изготавливали шарики, высушивали их на солнце, а потом собирали в кожаные сумки и хранили до зимы. Зимой они использовались двояким способом. При приготовлении харшуля, то есть чёрного супа из мяса, добавляли в качестве приправы эти шарики. В Монголии, как известно, проводится круглогодовое пастбищное содержание скота, в том числе овец и коз. Однако в отдельные периоды выпадает снег, из-за которого сухая трава становится недоступной в течение двух недель, этот период называют цаган дзут, а затем появляется солнце и снег быстро тает. И вот, если в период двухнедельного цаган дзута давать в сутки один такой сушёный шарик овце, то этого оказывается достаточно, чтобы избежать их падежа.

Что касается лошадей, то ноги у них крепче, они разгребают этот снег, щиплют сухую траву, а вслед за ними идёт крупный рогатый скот, за которым уже могут идти овцы и козы, которые вчистую подбирают остатки сухой травы.

Необходимо отметить, что у монголов сохранился хозяйский, а не браконьерский подход к диким животным. Как-то намечалась одна командировка в Южное Гоби, где вызревали арбузы и виноград, и представляла большой интерес возможность выращивать там репчатый лук на орошении. Монгольские коллеги сказали, что там у них есть хорошие друзья-охотники и выразили надежду угостить меня мясом дикой антилопы зеро или сайгака.

Население Южного Гоби малочисленное, поселения юрт, как правило, располагаются на расстоянии 500 км друг от друга. В течение дня пути нам повстречалось несколько мелких стад (по 4-5 голов), но самец был один и монголы не производили отстрела, а к концу дня стали поговаривать, что, вероятно, сегодня не удастся отстрелить дикого зеро, как вдруг перед закатом солнца, появилось стадо, в котором оказалось два самца и они тут же одного из них отстрелили. Более того, быстро подъехали, перерезали горло, собрали часть свежей теплой крови и одну пиалу дали мне, я её выпил, она была тепловато-солоноватого вкуса, вполне пригодная для употребления. Ещё раз хочу подчеркнуть, что вокруг в радиусе 500 км нет ни милиции, ни местного населения, но даже при желании подстрелить животное, нужно делать это без ущерба для размножения их поголовья ― вот принцип жителей Монголии.

Раньше обычно убирались внутренности, а внутрь клали соль, лук, специи, раскалённые камни и немного воды, сшивали шкуру на животе и на раскалённых камнях, как на вертеле, переворачивая тушу, дожаривали. Сейчас же всё модернизировано. С собой брали бидоны с крышками, которые используют при дойке молока, воду, лук, специи и соль. Собирают стебли саксаула и камни, разжигают костер и кладут для раскаливания камни. После того, как тушу разделали, берут бидон, наливают туда определённое количество воды, затем кладут туда куски мяса, измельчённый лук, специи, соль и затем на них кладут раскалённые камни, затем снова куски мяса, специи, соль, раскалённые камни и так до тех пор, пока не уложится вся туша животного. После этого бидон закрывается и ставится на раскалённые угли саксаула. Термическая обработка ведется и внутри за счет раскалённых камней и снаружи за счет раскалённых углей саксаула. Через 20 минут блюдо готово. Могу сказать, что вкус был "обалденный". Естественно, за ужин мы не успели все скушать. Поэтому на завтрак было холодное мясо, но также хорошего вкуса. Не могу не отметить один любопытный случай, который произошел в Селенгийском аймаке. Обычно перед отъездом в командировку в Монголии много хлопот, поэтому, как правило, выезжали под вечер и ехали в ночь. Дороги, в основном, грунтовые. И вот, к 12 часам ночи монголы забеспокоились, что немного заблудились и приняли решение остановить машину и до рассвета как-нибудь "покемарить", а там разобраться, куда ехать. Так и сделали. Утром, когда рассвело, мы вышли из машины и обнаружили, что машина остановилась в 10 метрах от крутого обрыва, идущего к реке. Мы стали осматриваться по сторонам и вдруг монголы обратили внимание, как лиса, озираясь, по пути набирает в рот сухой травы и, пятясь задом, подходит к реке. Вначале опустила в реку хвост, потом круп, затем все туловище, а на верху остался только нос и рот с пучком травы, потом как бы выплюнула пучок с травой, полностью окунулась в воду, затем вышла из воды, отряхнулась от воды и побежала куда-то вдоль реки. Монголы объяснили мне, что так лиса освобождается весной от блох и других насекомых. Когда она постепенно погружается в воду, блохи перемещаются туда, где суше, в конце концов, они оказываются на пучке сухой травы, а лиса выбрасывает его вместе с блохами в воду.