Петр Кононков - Мой жизненный путь

После вручения дипломов об окончании института, как обычно, устраивался банкет, на котором произошел неприятный для меня эпизод. Когда празднование было в разгаре, кто-то вспомнил о травопольной системе земледелия академика В. Р. Вильямса как методе улучшения плодородия почв. Я не удержался и сказал, что одной травопольной системой проблему плодородия почв не решить. Сидевший напротив меня декан агрономического факультета доцент Красников вскипел и заявил буквально следующее "мы, партия большевиков пронесём имя Вильямса через века и никому не позволим критиковать его". Поскольку я делал доклад на агрохимическом кружке, то попытался доказать, что проблема не так проста, но всё было напрасно и мы, разгорячась, почти разругались с ним. Поутру, когда проснулся, я вспомнил вчерашний банкет и подумал, что же я наделал, теперь декан не представит на Учёный совет вопрос о рекомендации меня в аспирантуру. Примерно, через день или два, будучи в институте по каким-то делам встретил доцента Красникова, который, улыбаясь, пошел мне навстречу и, поздоровавшись за руку, спросил: "Ну Вы, наверное, вчера читали газету "Правда" и улыбались", я ответил, что не читал, а в чем дело. Он заметил, что вчера в газете "Правда" была опубликована статья академика Лысенко Т. Д. на тему: "О некоторых ошибочных положениях в учении академика Вильямса". Далее он продолжил, послезавтра будет заседание Учёного совета, где будет утверждена рекомендация меня в аспирантуру. Так получилось, что Т. Д. Лысенко не зная лично меня, очень поддержал меня в этот период.

В МГУ им. М. В. Ломоносова тогда деканом биолого-почвенного факультета и зав. кафедрой генетики и селекции был профессор Сергей Иванович Исаев, который вместе с И. М. Леоновым работал у И. В. Мичурина. Иван Матвеевич написал ему рекомендательное письмо с просьбой посодействовать мне для поступления в аспирантуру.

Поскольку обычно приём в аспирантуру проходил в сентябре, то я на август приехал в с. Татышлы Татышлинского района Башкирской АССР, где брат Валерий тогда работал директором средней школы.

Итак, в конце августа 1950 года я приехал в Москву к старшему брату Аркадию, который в этот период работал зам. декана физфака МГУ и проживал на Стромынке в здании общежития МГУ, в отдельном крыле этого здания, где были выделены комнаты для преподавателей, с общим коридором, кухней и общими туалетами. Что запомнилось, готовили пищу на кухне на керосинках, которых сейчас можно увидеть только в некоторых краеведческих музеях.

После прибытия в Москву я отправился на биолого-почвенный факультет, но, к моему огорчению, С. И. Исаева на месте не оказалось. Я зашел на кафедру дарвинизма, где встретил доктора наук Фани Михайловну Куперман, которая сообщила, что Сергей Иванович в командировке в г. Мичуринске. А Вы к нему по какому вопросу?-спросила она. Я ответил, что хотел поступить в аспирантуру, на что Ф. Куперман сообщила, что я опоздал, так как в МГУ в отличие от других учреждений, прием в аспирантуру проводится в августе.

Огорчённый, я вернулся к брату и рассказал, что опоздал. Брат немного подумал, а потом сказал, что нужно съездить в Институт генетики АН СССР, возможно, там другой срок приёма в аспирантуру. На следующий же день мы с ним поехали в Институт генетики АН СССР и нам ответили, что приём в аспирантуру будет проходить в сентябре-октябре, и я сразу же оставил свои документы и заявление на имя директора института академика Т. Д. Лысенко. Мне сказали, чтобы через неделю я приехал узнать о принятом дирекцией института решении о допуске или недопуске к сдаче приёмных экзаменов. Когда я приехал через неделю, то приветливая референт дирекции Анна Абрамовна радостно сообщила, что зав. лабораторией генетики растений доктор биологических наук Глущенко Иван Евдокимович просмотрел моё заявление и документы и сказал, что берёт меня к себе в аспирантуру, т.е. согласен быть моим научным руководителем.

Вступительные экзамены нужно было сдавать по "основам марксизма-ленинизма", иностранному (немецкому) языку и генетике растений. Что касается генетики растений и основ марксизма-ленинизма у меня не было особых опасений за их успешную сдачу. Однако по немецкому языку были большие сомнения. Дело в том, что в изучении немецкого языка у меня были проблемы. В 5 и 6 классе я начал учить немецкий язык. В 7-ом классе в начале войны мне пришлось заниматься самостоятельно, и я экстерном закончил 7 класс, но без немецкого языка, так как в школе не оказалось преподавателя по нему. В период учебы в Ачинском сельскохозяйственном техникуме в 1942 -1945 гг. обучение немецкого языка отсутствовало. Первый курс Новосибирского сельскохозяйственного института я закончил заочно.