Владимир Васильев - Батальоны вступают в бой

На Берлин! Сбылось то, о чем мечтали еще на Саур- Могиле. Наша 28-я армия, совершив марш из Восточной Пруссии, с ходу вступила в сражение. Надо было не допустить прорыва к Берлину франкфуртско-губенской группировки противника, уничтожить ее во взаимодействии с другими соединениями фронта, а затем уже наступать на Берлин.

Неприятель рвался на запад. Он создал сильную группировку силой до шести дивизий. У него была одна цель — вырваться из «котла» и соединиться в районе Лукенвальде с наступающей с запада 12-й немецкой армией.

Обстановка очень усложнилась. Ценою огромных потерь врагу удалось прорвать кольцо окружения наших войск в районе Франкфурт, Губин и отойти до Барута.

96-я гвардейская стрелковая дивизия получила приказ овладеть городом Барут. В одном километре от автострады виднелась высота с отметкой 86.3. Немцы, оседлав ее, контролировали дорогу, по которой передвигались советские войска, направлявшиеся к Берлину, шли транспорты с боеприпасами и продовольствием.

293-й гвардейский полк должен был на этом участке не только остановить продвижение противника, но и выбить его с занимаемых позиций.

Командование, партийно-политические работники и офицеры штаба разъясняли личному составу сущность боевой задачи. Новая обстановка требовала активного воздействия на солдатские массы. Еще во время марша мы получили пополнение.

Читатель заметил, что я больше рассказывал о работе парторга и комсорга полка, чем о своем заместителе по политической части. К сожалению, Тимофей Петрович Олейник не оправдал своего назначения. Слабохарактерный, он не мог устоять перед многими соблазнами.

Теперь на его место пришел энергичный, принципиальный и в то же время чуткий к людям коммунист Антон Андреевич Юрчак.

В дивизии, когда с ним беседовал начальник политического отдела полковник Д. С. Чепуров, Юрчак попросил Дмитрия Семеновича выступить перед воинами нашего полка. И Чепуров согласился. В часть они приехали вдвоем. Представляясь мне, Юрчак предупредил, что он, как новичок, сегодня держать речь не будет. Зато он задал такие вопросы начальнику политотдела, ответы на которые, собственно, составили программу политработы в новых условиях.

Свою деятельность Юрчак начал с беседы с пленными. Он уговорил двенадцать солдат вернуться в свою часть и сагитировать остальных сложить оружие.

Я одобрил это начинание. Полковник Чепуров тоже не был против. Но некоторые товарищи говорили: «Как же, вернутся. Жди волка из леса». Однако майор Юрчак верил. И вот в конце апреля 1945 года двенадцать отпущенных немцев во главе с Вилли привели к нам двести сорок восемь своих однополчан.

После этого случая авторитет Антона Андреевича сразу же возрос. У него был дар убеждать людей. Майор Юрчак очень быстро изучил историю полка, привлек наших ветеранов к проведению бесед с молодыми воинами, поставил перед коммунистами конкретные задачи. Всю партийно-политическую работу он подчинил ближайшей цели — разгрому окруженной группировки противника. Нам надо было во что бы то ни стало пробиться к городу Барут и восстановить наши коммуникации, разорванные прорвавшимися из окружения гитлеровцами. Соотношение сил было не в нашу пользу, поэтому людей следовало подготовить к тяжелым боям. Мы с Юрчаком решили провести партийное собрание.

Апрельским утром из подразделений потянулись группы коммунистов к господскому двору. Там у каменной стены стоял стол, над которым согнулся парторг Башкиров. Он отмечал прибывавших. Перед ним лежал листок бумаги с коротким решением, набросанным им накануне. Стульев и скамеек не было, поэтому приходившие устраивались кто на корточках, кто на бугорке. Все были сосредоточенны, подтянуты.

Я смотрел на собравшихся, и в душе рождалось теплое чувство. Это были бесконечно дорогие моему сердцу люди. Вот так же, без суеты, сосредоточенно, они ходят в атаку, бьют врага, совершают марши, роют окопы. И во всем первые, всегда там, где труднее.

Парторг открывает собрание. Избирается президиум. Затем мне предоставляется слово для доклада. Я начинаю говорить о неизмеримом горе, причиненном народам фашизмом, о зверствах нацистов. Но мы знаем две Германии, подчеркиваю я: Германию Гитлера и Германию Эрнста Тельмана. Мы ненавидим немецкий фашизм и ценим германский народ, давший миру математика Кеплера, композитора Бетховена, великих мыслителей Канта и Фейербаха, создателей коммунистического учения Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Сегодня мы идем в бой с фашизмом за ту Германию, за которую боролся Эрнст Тельман и лучшие сыны немецкой нации. Пусть же наш прорыв будет неотразимым, пусть пример коммунистов в бою ведет за собой десятки и сотни бойцов во имя нашей победы.