Владимир Долинский - Записки непутевого актера

Пригласив Маклакова, мы, увы, еще не знали его подлинной сути. По существу, как актера знали только по сериалу «Солдаты» в запомнившейся роли прапорщика Шматко. На беду его уже стали узнавать зрители, с чего и начал незаметно подкрадываться «писец», ставший полным, когда мы опрометчиво ввели Маклакова в наш спектакль «Мужики».

Казалось, мы смотрим мультик, где главный герой выходит из дома нормальным приличным человеком, но с каждым шагом-кадром превращается в монстра. Ввелся он в спектакль вполне достойно, вел себя с окружающими нормально, но по мере того, как росла его популярность, менялось его отношение к работе и людям. Во-первых, он, никого не спросив, стал менять характер своего героя в спектакле, умного, талантливого, загнанного в угол жизненными обстоятельствами человека, на характер своего сериального героя - придурковатого, плутоватого прапорщика с неразборчивой дикцией. В такого же, только намного более наглого персонажа он превращался сам, стал хамовит, неуправляем, заносчив.

Он напоминал недоевшего в детстве конфет ребенка, который, повзрослев, стал директором кондитерской фабрики. Обжирается конфетами, вся морда в шоколаде, как в дерьме. Он всерьез заговорил о себе, о своей работе, называя ее творчеством, такими словами, каких я не слышал от выдающихся актеров, с которыми меня сталкивала жизнь. На гастролях он всерьез утверждал, что ему тяжело отбиваться от поклонниц, и потребовал охрану. И еще заявил, что встречать его обязательно должен белый персональный лимузин. Это правда, я не преувеличиваю! Убоище стало по-хамски, заносчиво общаться с партнерами и персоналом. Когда бы я сам не был свидетелем, просто не поверил бы в подобное перерождение, но все происходило на наших изумленных глазах. Несколько раз он от кого-то из нас едва не схлопотал по мордасам. На некоторое время приходил в чувство, но ненадолго. Должно быть, он сам мучился, но ничего не мог поделать собой. Он был по своей натуре Убоищем. Маша, естественно, ушла от него, потом он стал терять партнеров - с ним оказывались играть. Ему заказана дорога в кино и на телевидение, не говоря уже об антрепризе, с которой все началось. От него с ужасом отмахиваются.

Зачем я рассказываю об Убоище? Вот зачем. Семь лет назад, когда Валя Смирнитский купил квартиру в Испании, он увлекал этой идеей всех вокруг с таким восторгом, что Маклаков, тогда еще вполне нормальный мужик, приобрел там же квартирку, причем прямо через стенку от Вали. И вот тут-то наш Портос хлебнул горюшка больше, чем тот от всех гвардейцев кардинала. Убоище устраивало у себя ремонты как раз тогда, когда туда приезжали на отдых Смирнитские, оно... ладно, не буду перечислять всего, в общем, гадило оно, как могло. Да и просто видеть его, разгуливающего, выпятив пузо, по пляжу (никаких темных очков - а вдруг не узнают!), было тошно.

Дальше так не могло продолжаться. И недавно Валя решил наконец проблему Убоища - сбежал от него, поменял квартиру.

А в остальном все у нас в Испании прекрасно. Я вообще делю свою жизнь на два периода: доиспанский и испанский. Впрочем, как хорошо бы мне ни было в солнечной Торревьехе, я с удовольствием возвращаюсь в Москву, особенно если там ждет интересная работа, но, к сожалению, такой становится все меньше и меньше. Ничего не поделаешь - возраст. Ведь и Фамусову, и Г ородничему было не больше полтинника, а мне, страшно подумать, скоро стукнет семьдесят. А впрочем, ничего, еще повоюем!

Испанский же период помимо прочего дорог мне еще и тем, что я могу разделить и делю его с дорогими мне людьми. Моя Полька и ее (теперь уже почти муж) Димка с огромной радостью ездят к нам в Испанию. Я с удовольствием даю ключи от испанской квартиры и машины близким друзьям. У нас отдыхали и Яна Поплавская с сыном, и Петька Белышков с семьей. Я рад дорогим гостям - торт жизни вкуснее и слаще, если есть его вместе.

Много-много лет тому назад, кажется в конце шестидесятых, мой покойный брат Миша Вишневский - тот, который, если помните, мудро наставлял меня перед моей посадкой, познакомил меня с молодым, шухарным, красивым, веселым армянином. Имя его Валера, прозвище Бонифаций. Он и впрямь смахивал на симпатичного мультяшного львенка. Похож и сейчас, хотя из львенка превратился во льва.

Впервые мы встретились около стадиона в Лужниках, где Валера в небольшом павильончике торговал вином и жарил шашлычки. Угостив нас и тем и этим, он попросил меня немного ему помочь, если есть время. Бонифаций отвел меня в подсобку и обучил нехитрому делу: аккуратненько снимать с бутылки вина пробочку, отливать вино в графин, доливать в бутылку водичку и снова закупоривать пробочку. После нескольких часов жульнического труда Валера в уме (калькуляторов тогда не было) подсчитал, сколько мы заработали. Как говорится, кончил дело - гуляй смело. В то же вечер все заработанное мы весело прогуляли.