Олег Богданов - Трамплин-полет

И тут я обратил внимание на фон в динамиках. Он еле-еле прослушивался, но раньше его не было.

Володя стал что-то громко говорить Виктору, и я, положив руку на плечо Соловьева, остановил его:

- Тише, мужики, фон какой-то в магнитофоне.

- Ну и что?

- А то, что генератор накрывается! - Я в этом не был уверен, но лучше взять сразу по максимуму - Витя, включи дальний свет и все прожектора, - попросил я.

Фон в динамиках резко усилился, но частота его не изменилась. Я попросил выключить фары и перейти на ближний свет, а сам стал думать, что бы это значило. Скорее всего, искрят щетки: либо зависли, либо коллектор забился. Ладно, решил. До полигоновской "технички", которая нас поджидает на бензозаправке у 666-го километра, еще полсотни осталось - минут двадцать езды. А там решим.

- Ну, чего надумал, Андреич? - спросил Виктор.

- До "технички" дотянем, а там видно будет, - сказал я и обратился к Володе: - Ты помнишь, где у нас запасной генератор лежит?

- Конечно! По закону подлости - в самом низу!

- Если будем менять, доставать его тебе. Ты сейчас, пока есть время, продумай, как быстрее его достать и потом уложить все вещи на место.

- Сейчас сообразим!

Вот и "техничка". Толя Кузнецов стоял наготове. Еще не успели остановиться, я сказал Виктору:

- Капот открой, - и выпрыгнул из машины.

- Что случилось? - спросил Толя. - Опаздываете?

- Да нет, пока что в нулях шли, - ответил я, открывая капот. - Генератор фонит! Возможно, менять будем.

Толя, ни слова не говоря, пошел за инструментом, а его ребята уже трудились вовсю: один бензин заливал, другой давление в шинах проверял, третий стекла протирал. Толковая бригада - без слов всё знают!

Я пощупал генератор, снял ремень (он оказался явно слабовато натянут), покачал туда-сюда ротор - все в порядке. Отверткой легонько постучал по блоку щеток - может, просядут, если зависли. В это время Толя уже стоял со спецключами и ждал команды. Соловьев тоже выжидательно смотрел.

- Пока оставим так, - решил я. - Толя, ремень натяни.

Включили двигатель. Я послушал фон в динамиках - вроде пропал!

- Поехали!

Володя нырнул за руль, я - рядом, Виктор - на "лежанку". Поблагодарили Толю и его ребят - и в путь. На все ушло десять минут. Общая средняя упала до ста восемнадцати и шести.

- Володя, не торопись! - сказал я, потому что он уж больно шустро взял. - Через пятнадцать километров развязка, а там на объездную дорогу надо вырулить. Потом восемьдесят восемь километров можешь винтнть на всю, но учти, что там есть опасный правый. Я тебе скажу заранее. - Все это мы с Виктором неделю назад записали, когда в Брест ездили.

До границы оставалось четыреста пять километров отличной дороги. Только поворот не прозевать. Я еще не отошел от суеты вокруг генератора, и говорить не хотелось. Тем более что опять посыпал дождь, видимость упала, и каждая машина поднимала с дороги облака водяной пыли. Издали они казались кусками тумана, висящего над дорогой.

Подумалось, что через несколько часов придется мне продираться сквозь эту водяную взвесь в полной темноте, да еще по узким дорогам Польши, где полно велосипедистов и телег. С этими мыслями я перелистнул "легенду" и посмотрел на показатель средней. Увидев цифру "109", решил, что это почти нереально.

Однако через два часа прояснилось, а когда въехали в Брест, то предзакатное небо совершенно очистилось от туч.

К пограничному шлагбауму подкатили в 20 часов 25 минут. Нас уже ждали. Заводская "техничка", которая , специально для этой встречи приехала с ВАЗа (а это две тысячи километров), во всеоружии встретила у пограничного накопителя.

Володя с Виктором сразу побежали оформлять документы, а я с механиками делал углубленный осмотр машины. Это последняя возможность получить помощь.

Как ни смотрели, все, кроме пружинки на карбюраторе, оказалось на месте и в полном порядке. С пружинкой поступили, как на полигоне, - привязали веревкой.

Через десять минут все формальности на советской стороне были выполнены. Более того, наши пограничники позвонили коллегам на другой берег Буга и просили оформить нас пооперативнее.

Еще пять минут, и я уже рулил по узенькой дороге, идущей на Варшаву. Эти двести километров - на стыке дня и ночи, когда движение на дорогах еще не ослабло, а темнота уже пришла, - самые коварные.

К моему удивлению, опять начался дождь. Откуда он, окаянный, свалился на мою голову! Видимость пропала вовсе, и, если бы не мощная светотехника, пришлось тяжко.

Через час стало ясно, что без риска среднюю скорость и до сотни не натянуть. Ну и Бог с ней! Запас есть, а там сориентируемся.