Олег Богданов - Трамплин-полет

Осталось пять секунд. Включаю передачу. Три... две... даю полный газ - старт! ЗИЛ резво берет с места. Ныряю в первый поворот и тут же без сброса газа перекладываю руль вправо, стрелка спидометра заплясала у отметки девяносто; взмываем вверх, полсекунды невесомости, и, приземлившись на все колеса разом, несемся дальше. Пошла привычная работа гонки. Двигатель звенит на предельных оборотах, дрожь его напряжения передается всему телу машины. Только на торможениях мотор утробно стонет, захлебывается, но потом, рыкнув, вновь взрывается оборотами. Бросаю автомобиль из одного поворота в другой, прыгаю, разгоняюсь, торможу и снова разгоняюсь.

Запомнить все оттенки поворота на скоростном участке невозможно - их тысячи, но ключевые моменты просто необходимо держать в голове. Есть тонкости, которые ни в одной стенограмме не отразишь, а они, как правило, все и решают. К такой связке поворотов мы и приближались.

Взлетев очередной раз на холм, я увидел впереди костры. Это греются болельщики. А раз болельщики, значит, что-то там есть необычное. Для них зрелище, а нам ушки востро держать надо. Но это место я и без костров помнил. Оно выглядит так. Лесная дорога, все время петляя, идет довольно круто вниз. Повороты становятся положе, а скорость, естественно, больше. И тут на всем ходу, вплотную к озеру, надо прописать левый поворот. В стенограмме он обозначен как "левый шесть, опасно!". Опасен он тем, что на предельной скорости машина, а в особенности грузовая, трудно управляема. Случись что, двигателем себе не поможешь - он уже все отдал. "Поймать" автомобиль в таких ситуациях можно лишь филигранной работой. Любая ошибка на входе в поворот в выборе траектории, малейший промах в рулении приводят к тому, что автомобиль буквально выбрасывает с дороги. А дальше? Дальше... летчики, например, в подобной ситуации посоветовали бы катапультироваться.

Казалось, чего проще, подстрахуйся и поезжай тише. Ан нет, не получается. Хитрость в том, что именно в таких поворотах и выигрываешь гонку, именно в них проявляется мастерство.

"Левый шесть, опасно!" - прозвучало в наушниках за секунду до того, как наш ЗИЛ выскочил из леса. Вот и озеро, а вот и поворот. Но... о Боже! Вдоль берега, как при параде на Красной площади, - толпа зрителей, а за ними машины технического обслуживания. Не дорога, а коридор. Причем, идиоты, большинство стоит в самом опасном месте - на внешнем радиусе, между трассой и озером!

Так, думаю, если не ошибусь, а вроде не должен, то все пройдет нормально. Не сбрасывая скорости, прицеливаюсь и направляю ЗИЛ в поворот. Тут же нутром чую, что номер не пройдет. И хотя видимых причин для этого нет, голова буквально гудит от перенапряжения. Включается "замедлитель".

Тело мгновенно превратилось в сплошное ощущение. Автомобиль и тело становятся единым целым. Теперь оно чувствует, как задыхается на бешеных оборотах мотор и как - именно сейчас! - не хватает его поддержки. Как колеса из последних сил скребут протектором, пытаясь хоть как-то зацепиться за дорогу, но не могут, скользят все сильнее и сильнее.

Разум, который теперь существует отдельно от тела, спрашивает (как бы больше из любознательности, чем по необходимости): "Почему колеса скользят? Под нами же песок!"

Тело ощущениями уходит в колеса, потом дальше, как бы расплывается по земле. И вдруг ему становится все ясно. Мороз! Мороз скрепил влагой песчинки, и они превратились в монолит.

"Не вздумай тормозить, - предупреждает спокойно разум и тут же моделирует последствия такого шага: многотонный автомобиль, сметая людей и технику, уходит правым боком в озеро. Разум продолжает: - Спокойно, не паникуй! Не ошибись в рулении. Держи полный газ!"

Тело чувствует, как в моторе зависли клапаны, и он задыхается, как отчаянно царапают мерзлый грунт колеса, но уцепиться за него,так и не могут. Машину начинает разворачивать.

"Доверни руль вправо, но несильно".

Тело поворачивает. Машину теперь сносит всеми колесами одинаково.

"Остается только ждать".

Ждать! Напряжение удавкой стягивает время,- и оно совсем замирает. Уже не слышно двигателя, не видно ничего кругом, только медленное, медленное скольжение колес к неподвижно стоящим людям. Еще чуть-чуть - и они будут смяты, раздавлены жуткой силой. Но уже не видно и этого - осталось только огромное; заполняющее все собою колесо, которое вот-вот упрется в песчаный отвал.

Раздается голос разума. Он по-прежнему спокоен, даже несколько ироничен: "Если отвал выдержит, мы выкарабкаемся"