Иосиф Дионисиатский - Старец Арсений Пещерник, сподвижник Иосифа Исихаста

С тех пор монах этот исповедуется у своего старца и доныне подвизается с большой ревностью».

Благодаря этим примерам можно сделать вывод, что старец Арсений в увенчание своих подвигов сам достиг меры смиренномудрия и Духом Святым был научен тем же самым словам, которые Христос сказал его современнику — русскому подвижнику Силуану: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся».

Раз мы вспомнили об этом великом его современнике — русском подвижнике, то расскажу о том, как однажды я спросил отца Арсения:

— Геронда, может быть, вы знали и святого Силуана?

— Мы многое слышали об этом великом подвижнике, и Старец спросил меня, желаю ли я, чтобы мы пошли и познакомились с ним, но я предпочел сказать «нет».

— Но почему же, геронда?

— Я знал русский язык, а Старец — нет. Меня не устраивало, чтобы я говорил, а Старец молчал. Но он был хорошо знаком со старцем Софронием [52]. Тот сам нашел нас и приходил регулярно, потому что питал особенное уважение к Старцу [53].

Отказ от предложения Старца в данном случае является не преслушанием, а, напротив, свидетельством его великого смиренномудрия и рассуждения. Как послушника его не устраивало, чтобы он говорил, а Старец молчал. Многим из нас следовало бы обратить на это внимание и использовать как пример для себя.

Услышав рассказ о молодом подвижнике, один брат сказал старцу Арсению:

— Геронда, и я вначале всю ночь совершал бдение стоя, по четкам совершал вдвое больше молитв, умиление и слезы не иссякали никогда. Я совершенно не знал брани, послушание и работу выполнял с готовностью. Но сейчас у меня нет такого понуждения себя, и я не выдерживаю даже стояния на молитве всю ночь. А хуже всего то, что, как только я сяду, тотчас приходят нерадение и сон.

— Сколько часов ты спишь?

— Четыре — пять.

— Чадо мое, не смотри на то, что совершали мы. Прежде у людей было иное сложение. Это ветхое тело требует своей дани. Ты целый день выполняешь тяжелую работу и мало спишь. Отныне будешь спать шесть — шесть с половиной часов: около четырех — четырех с половиной часов ночью и два часа утром.

Брат говорит со своей юношеской ревностью:

— Но, геронда, разве можно ослаблять подвиг?

И старец, шутя, отвечает:

— Ну тогда не спи больше этого — не спи во время молитвы!

Этот брат подтвердил мне, что с помощью такого рассудительного совета старца он установил для себя правильный чин бдения.

Другой брат спросил:

— Геронда, ночью я бодрствую, но ноги меня не держат, поэтому большую часть времени я сижу, но иногда меня борют нерадение и сон.

— Ночной сторож, если устанет стоять, садится. Если иногда и заснет немного сидя, он неподсуден. Но если его вдруг застанут лежащим на кровати, то выгоняют с работы. То же самое и у нас. Если в подвиге сон и расхитит нас немного, не такое это и большое горе. Но если искусителю удастся уложить нас в кровать, тогда он пожирает нас, как капусту.

— Старче, а когда нас борет дремота, что делать?

— А! Существует много лекарств. Если ты молишься стоя и утомился, не садись, а встань на колени. Если и на коленях дремлешь, встань. Походи немного, произнося молитву вслух, с болью, из глубины души, насколько это возможно. Разве не говорит Давид: Из глубины воззвах к Тебе ? [54]Есть еще одно лекарство: побрызгай немного воды на лицо. Исаак Сирин говорит: «Желающий спастись изобретает для этого различные способы».

Если не поможет и это, тогда есть еще одно — высшее лекарство. Старец называл это лекарством от всякой страсти: «Сорви ветвь и, когда нападают дремота или помыслы, сильно ударь два — три раза по бедрам, и посмотрим, проснешься ты или нет!».

От нашего Старца есть у нас обычай перед бдением выпивать чашку бодрящего кофе, помогающего в бдении. Но, если с самого начала у нас теплая молитва, созерцание [55], умиление, тогда ничего этого не нужно и сначала мы должны исполнить свое правило [56]. Позже, когда «моторчик» ослабеет и потребует заправки, мы заводим его вновь с помощью различных искусственных средств: привычных поклонов и крестных знамений [57], к которым нас обязывает наше ежедневное правило, — каждому столько, сколько рассудит старец.

Но все эти лекарства лишь для того, чтобы завести мотор, доколе не приклоним милосердие Христово согреть наше сердце. Если Он даст нам и немного слез, тогда очи разгораются.

О, эти слезы! Пока молоды, подвизайтесь стяжать любовь ко Христу и Божией Матери, вкусить этих слез любви. Стяжал ты слезы? Бдение становится праздником!