Кесри Сингх - Тигр Раджастхана

Решение махараджи пощадить этих тигров было принято не в добрый час. Махараджа вообще‑то намеревался очистить эти места от тигров, но собирался заняться этим позднее. По ряду причин охота все время откладывалась, а на следующий год махараджа уехал за границу, где скоропостижно скончался.

Предоставленные самим себе, оба тигра начали расширять район своих действий. В непосредственной близости от места их обитания поселений не было, но время от времени крестьяне отправлялись в эти края, чтобы накосить травы или набрать хвороста. И вот несколько человек пропали без вести. Какая судьба их постигла, так и не было установлено. Найти убийц даже не пытались. Но в феврале тигр–самец напал на стадо в миле от деревни и утащил одну из лучших коров. Два пастуха увидели, как тигр терзает свою жертву, и начали кричать. Тогда зверь бросил корову, сбил крестьян наземь и прикончил одного за другим.

Когда полиция узнала об этом, из управления были посланы для расследования младший инспектор и констебль. Инспектор собрал жителей, опросил их, а затем верхом на пони вместе с констеблем в сопровождении большинства обитателей деревушки отправился обследовать район, где погибли пастухи.

Осмотрев место убийства, инспектор решил взглянуть на корову, которую зарезал тигр. Ему показали, куда ехать, и чиновник направился туда в одиночку. То ли он желал доказать, что не трус, то ли просто недооценивал, сколь опасно приближаться к добыче тигра. Во всяком случае он не предложил никому из крестьян сопровождать себя. Инспектор скрылся в зарослях кустарника, Больше его никто живым уже не видел. Дожидавшиеся его крестьяне не услышали даже рычания тигра. Минуту спустя показался пони, который без всадника скакал по направлению к деревне.

Очевидно, тигр находился поблизости от мертвой коровы и, возможно, терзал ее, когда увидел приближающегося полицейского. Хищник притаился и бросился на инспектора, когда тот проезжал мимо.

Крестьяне Центральной Индии — народ смелый. Они сочли для себя позором оставить тело инспектора на съедение тигру и толпой отправились на поиски. Подойдя к останкам коровы, они увидели, как зверь волочит тело полицейского в сторону — обычный прием тигров–людоедов. Крестьяне подняли страшный шум. Каждый кричал с такой силой, на какую только был способен. Потом они дружно ринулись вперед, забрасывая тигра камнями.

Зверь не выдержал. Он бросил тело инспектора и пустился бежать, оставив свою добычу крестьянам.

Узнав о происшедшем, я после недолгого размышления пришел к выводу, что к нападению на пастухов и сборщиков хвороста безусловно причастны тигры, которых мы видели во время неудачной охоты на антилоп. Особенно характерным показалось мне поведение тигра, волочившего тело полицейского. Я вспомнил зверя, который бросился на нас, в то время как мы спасались от тигрицы. Ее‑то вынуждал к нападению страх за детенышей, но ого поведение — хотя в тот момент я считал, что он защищал свою подругу — было каким‑то странным: ведь тигры–самцы не отличаются отцовской привязанностью.

Если я был прав в своих выводах, то мы имели дело с тигром, хотя и не походившим на типичного людоеда, по по каким‑то причинам приучившимся к охоте на людей. Обнаглев, он стал теперь совершать набеги и на населенные районы. Более того, его подруга, вероятно, в определенные времена года охотилась вместе с ним и вполне могла перенять странные привычки самца. Стало ясно, что времени терять нельзя.

И вот я снова отправился в Кулет с небольшой группой охотников, чтобы заранее осмотреть место охоты. На этот раз мы взяли с собой крупнокалиберные штуцера–экспрессы и не обращали уже внимания на антилоп. Моими спутниками были раджа Пахагара Сахиб и один из лучших шикари — Мохаммед Хан. Обследуя район, мы пришли к тому же самому холму, на который несколько месяцев назад я поднимался в довольно мрачном расположении духа. Взглянув на холм, я подумал, что за валунами на его вершине нам будет удобно прятаться, оставив для тигра приманку где‑нибудь пониже, на склоне холма. Поскольку деревья здесь не росли, о сооружении махана не могло быть и речи.

Приняв решение, я решил пройти там, где когда‑то с махараджей и Шетоле повстречал тигров, и затем, следуя по берегу реки, огибавшей деревенскую околицу, вернуться в деревню. Там нас должен был ожидать транспорт.

Берег был изрезан устьями мелких притоков. Высокая трава и кустарник мешали быстро идти. Каждый шаг давался с трудом, и мы были вынуждены продвигаться гуськом. Я шел первым, несколько оторвавшись от остальных, и тут заметил впереди, приблизительно в пятидесяти ярдах правее нашего маршрута, как кто‑то зашевелился в кустарнике. Стараясь не делать резких движений и не глядеть прямо на кустарник, я замедлил шаг и скосил глаза. Спустя секунду я уже понял, что тигр, неторопливо передвигаясь, выбирает по–видимому позицию поближе к нам, чтобы напасть в тот момент, когда мы будем проходить мимо. Подобные действия зверя, когда он залегает в кустах на пересечении маршрута охотников, один из классических приемов представителей семейства кошачьих.