Джеймс Коми - Высшая степень преданности. Правда, ложь и руководство

Я встретился с дюжинами сотрудников в Лос-Анджелесе на их рабочих местах. Руководство отделения в Лос-Анджелесе проявило заботу и собрало всех, не имеющих рабочего места — уборщиков и работающих в комнатах связи. Они все сидели за столами в большом командном центре. Я начал свою речь перед ними примерно в 2 часа дня по времени Лос-Анджелесе, 5 часов по Вашингтону. Я рассказал, что мы в 2015 году переписали программное заявление ФБР, сделав его короче, и лучше выразив важность нашей ответственности. Нашей новой поставленной миссией было «защищать американский народ и поддерживать Конституцию Соединённых Штатов». Я сказал, что хотел, чтобы оно было короче, чтобы все знали его, объединялись с ним и делились им с соседями, и особенно с молодыми людьми. Я ожидал, что все поймут…

И затем я замер на полуслове.

На телеэкранах вдоль задней стены я видел надпись большими буквами «ОТСТАВКА КОМИ». Экраны располагались позади моей аудитории, но присутствующие заметили моё замешательство, и начали оборачиваться на стульях. Я рассмеялся и сказал: «Довольно забавно. Кто-то сильно постарался». Я продолжил свою мысль: «В ФБР нет вспомогательного персонала. Я ожидаю…»

Сообщение на экране сменилось. На трёх экранах, показывавших три разных новостных канала, я теперь видел те же самые слова: «КОМИ УВОЛЕН». Я больше не смеялся. В комнате поднялся шум. Я сказал аудитории: «Слушайте, я собираюсь выяснить, что происходит, но неважно, правда это или нет, моё послание будет неизменным, так что позвольте мне закончить его, и затем пожать вам руки». Я сказал: «Каждый из вас лично несёт ответственность за защиту американского народа и поддержку Конституции Соединённых Штатов. У всех нас разные роли, но одна миссия. Спасибо за то, что выполняете её хорошо». Затем я двинулся вдоль сотрудников, пожимая каждую руку, и направился в личный кабинет узнать, что происходит.

Директор ФБР путешествует с группой связи, чтобы Министерство юстиции или Белый дом в считанные секунды могли с ним связаться, в любое время дня и ночи. Но никто не звонил. Ни генеральный прокурор. Ни заместитель генерального прокурора. Никто. Фактически, я днём ранее видел генерального прокурора. Несколькими днями ранее я по его просьбе наедине встречался с вновь утверждённым заместителем генерального прокурора, чтобы он смог попросить моего совета, как ему выполнять свою работу — которую я выполнял с 2003 по 2005 года. В конце октября, незадолго до выборов, нынешний заместитель генерального прокурора служил окружным прокурором Соединённых Штатов в Балтиморе, и он приглашал меня поговорить со всеми его сотрудниками о руководстве и о том, почему я в июле принимал те решения, которые принимал в отношении электронной почты Клинтон. Тогда он восхвалял меня как воодушевляющего руководителя. Теперь же он не только не позвонил, но и являлся автором объясняющего моё увольнение меморандума, описывающего моё руководство в 2016 году как отвратительное и неприемлемое. В свете наших недавних контактов, это являлось для меня абсолютной бессмыслицей.

Всё, что я знал, это то, о чём сообщалось в СМИ. После долгих попыток мы узнали, что сотрудник Белого дома находился в Вашингтоне на Пенсильвания-авеню, пытаясь доставить мне письмо президента. Мне позвонила жена, сказав, что они с детьми видели новости. Я ответил, что не знаю, правда ли это, и мы пытаемся выяснить, что происходит. Позвонил Пэт Фитцджеральд, и я сказал ему то же самое.

Я получил эмоциональный звонок от генерала Джона Келли, тогдашнего министра внутренней безопасности. Он сказал, что его тошнит от моего увольнения, и что он собирается уйти в знак протеста. Он сказал, что не хочет работать на бесчестных людей, подобным образом обращающихся с кем-то вроде меня. Я настоятельно просил Келли не делать этого, заявив, что стране нужны принципиальные люди в окружении этого президента. Особенно этого президента.

Моя изумительная помощница, Алтея Джеймс, получила письмо у того парня из Белого дома у входной двери на Пенсильвания-авеню. Она отсканировала его и отправила мне по электронной почте. Я был уволен прямо с этого момента президентом, который неоднократно хвалил меня и просил остаться, по рекомендации заместителя генерального прокурора, хвалившего меня как отличного руководителя, рекомендации, принятой генеральным прокурором, который устранился от всех вопросов, связанных с Россией, и который, по словам Президента Трампа за нашим ужином, считал меня великолепным. Поводы для этого увольнения были ложью, но письмо было настоящим. Я ощущал тошноту и лёгкий шок.