Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина [калибрятина]

Один из детей монотонно выл, а другие прятались в подвале. Оказалось, что они играли в

«налет украинской авиации»: воющий изображал сирену, а подвал считался

«бомбоубежищем». Детская психика гораздо устойчивей взрослой, и дети быстро привыкают

к бомбардировкам и даже иногда радуются им – можно не ходить в школу. На стенах

донецких домов можно увидеть необычные рисунки. Вот самолеты, бомбящие жилые дома, а

вот танк, расстреливающий здание. Иногда дети поясняют свои рисунки: на самолетах

рисуют украинский флаг или же просто пишут «Украина».

Конечно же, о войне дети помнили и по другую сторону фронта. Так, во многих школах

проходили конкурсы детских рисунков, посвященных «воинам, защищающим родину».

Украинские старшеклассницы посылали видеообращения с песнями бойцам АТО, в которых

признавались в любви к защитникам родины. Правда, такие акции проходили часто по

инициативе взрослых, но не только. Сам видел, как дети подходили к украинским военным с

приветствием: «Слава Украине!»

Кстати, впервые схожие военные рисунки детей мне пришлось увидеть в далеком 1995

году в Грозном; правда, там на самолетах писали «Россия», причем нередко с одним «с». В

те годы в Чечне были забыты все прежние игры – в русских и фашистов, красных и белых.

По существу, чеченские дети даже не играли, а копировали мир взрослых.

«Уазик» долго петляет по горным дорогам. Неожиданно у въезда в одно из сел мы

слышим крик «Аллах Акбар», и нас окружает толпа боевиков. Я было уже приготовился к

самому худшему, но тут обратил внимание на рост «воинов» – дети. Как и у взрослых

моджахедов, на голове у ребят были зеленые повязки. Правда, автоматы оказались

игрушечными, а вот гранатометы – настоящие, хотя и использованные, без заряда.

– У каждого нашего поста они выставляют свой – детский. Гоняем их, гоняем – ничего

не получается, – смеется водитель-чеченец.

Оказалось, не только я боялся боевиков.

– Во время бомбежек мы прятались в подвале. Когда бои кончились, к нам спустились

русские солдаты. Один из них увидел мой игрушечный автомат и, вздрогнув, направил на

нас свой настоящий. К счастью, до него все-таки дошло, что это игрушка. «Других боевиков

здесь нет!» – сказала моя мама. Тогда солдаты ушли и даже не стали нас обыскивать, – не без

гордости рассказывает девятилетний Магометарби из Грозного.

Увы, чеченские дети не только играли в войну, но и принимали в ней активное участие.

Детям легче пройти через русские посты, и они становятся разведчиками и диверсантами.

– Все, в этом году везу его в горы к моджахедам, – показывая на своего

одиннадцатилетнего сына, говорит мне знакомый чеченец. Заметив мой удивленный взгляд,

любящий отец объясняет это решение:

– Год пусть поучится носить автомат, еще год стрелять. Эта война надолго.

В Чечне выросло новое поколение, сформировавшееся в военные годы.

Впервые с подобными людьми я столкнулся в Афганистане. Двадцатипятилетние

афганские моджахеды показывали мне свои детские фото.

– Здесь нам по двенадцать лет, тогда мы еще не могли воевать наравне со взрослыми и,

как все афганские дети, подкладывали бомбы под советские танки. Когда подросли, то

смогли взять в руки оружие.

Мир этих молодых людей был необычен. По сути, их жизнь ограничивалась военными

лагерями в Пешаваре и афганскими горами. Они не умели ни читать, ни писать, но зато

умели за минуту собрать автомат Калашникова с закрытыми глазами. Как-то мы

укладывались спать, молодые афганские воины положили рядом с собой автоматы.

– Зачем вы это делаете? Ведь здесь нам ничего не угрожает? – спросил я.

– Привычка! – рассмеялись моджахеды.

Конечно, в Чечне все менее запущено. Но и в этой республике смута длилась с начала

90-х и до середины двухтысячных. Сегодня в Чечне не так мало молодых людей, которые не

умеют толком читать и писать, не говорят по-русски, но зато великолепно умеют воевать и

привыкли решать все вопросы с помощью силы. Кстати, к поколению «детей войны» можно

отнести и нынешнего чеченского лидера Рамзана Кадырова. Напомним, что во время первой

чеченской войны отец Рамзана был муфтием республики и участвовал в боях против

федералов. Повоевать с российской армией успел и молодой Рамзан.

ГЛАВА IV. Женщины и война

Общеизвестно, что многие женщины из провинции идут в армию и на войну из-за