Владимир Крючков - Личное дело.Три дня и вся жизнь

Армянская проблема имела для «демократов» большое значение по ряду причин. Так, по мысли некоторых участников ленинградского семинара, необходимо развенчать договор В.И. Ленина с Кемалем Ататюрком, что создаст возможность перехода к критике Ленина: «Не во всем был прав, так, может, и ни в чем не был прав».

Обострение обстановки в Азербайджане и вокруг него, по замыслу инициаторов этого плана, приведет к напряженности в республиках Средней Азии, где имеется благоприятная почва для проявления исламского фундаментализма.

Дестабилизация экономики путем безудержного проведения реформ была главнейшим направлением разрушительной деятельности «демократов». Под давлением начавшихся в 1989 году забастовок власти вынуждены были пойти на отмену ограничений роста зарплаты в сочетании со значительным снижением налогов на прибыль; пятипроцентный налог с продажи неминуемо должен был подвергнуться критике со стороны рабочих, а что касается повышения цен на товары, то эта мера как рычаг регулирования исключалась путем требования замораживания цен на регионально-территориальном уровне. Все это призвано было убедить забастовочное движение в том, что с позиции нажима на правительство можно достичь многого. В результате денежная масса не только не уменьшится, а, наоборот, увеличится, что спровоцирует очередной круг инфляции. Следствием раскручивания инфляционной спирали неизбежно станет полная ликвидация стабильности экономики в госсекторе и в народном хозяйстве. В итоге последует ухудшение экономического положения, усиление недовольства рабочих, спад же производства приобретает хронический характер. Налицо порочный круг со всеми вытекающими губительными последствиями.

По информации из кругов, близких к американской администрации, относящейся к началу 1991 года, Вашингтон рассчитывал на Горбачева в решении по крайней мере двух задач: главная — подписать соглашение о сокращении стратегических вооружений, и неглавная — приватизация экономики. После решения этих задач Горбачев мог бы с «чистой совестью» уйти в отставку и затем сколько надо отдыхать и лечиться за рубежом. Горбачев стратегически был полностью ориентирован на Буша. Это просматривалось во всем его поведении, в разговорах с работавшими рядом с ним лицами, не оставалось это незамеченным и на Западе. «Буш влиятельный политик. Надо держать курс на него», — бросал он. Попытки насторожить Горбачева встречали ухмылки и возражения. «Буш не подведет. Да меня и не обманешь».

В начале 1991 года под давлением государственников он был вынужден убрать Яковлева из Президентского совета, однако спустя три месяца под нажимом уже американцев сделал его своим старшим советником, поручив ему проведение капиталистической экономической реформы в СССР. Это позволило Яковлеву переключиться на внутреннюю политику, что в тех условиях было, безусловно, наиважнейшим. В основе лежал курс на развал Союза и смену федеративного устройства на конфедеративное в лучшем случае. Для этого надо было нанести новые удары по КПСС. Их организатором являлся Яковлев. В последнее время он особенно и не скрывал этого. Между Горбачевым и Яковлевым произошла полная смычка и в стратегии, и в тактике, ведь хозяин у них был один — Вашингтон.

К первой половине 1991 года деструктивные силы сомкнулись в одном потоке, образуя единый антисоветский фронт. Он был достаточно организован, направлялся из одного центра, действовал уверенно и целеустремленно.

С одной стороны, активно и достаточно умело использовал допущенные за годы советской власти серьезные ошибки, серьезные просчеты, а с другой — вовсю прибегал к демагогии, популизму, обещаниям обеспечить мощный подъем промышленности, сельского хозяйства, в кратчайшие сроки резко поднять жизненный уровень населения. У носителей таких пропагандистских идей, казалось, не было иной заботы, кроме блага народа, тружеников, которых-де грабили и унижали все 70 лет, лишали свободы, человеческой жизни, права распоряжаться собственной судьбой. Теперь, мол, наступило время полной свободы и решительного подъема благосостояния людей. Словом, райской жизни для них.

Надо сказать, что значительная часть народа поддалась на эту лживую пропаганду, поверила или очень захотела поверить обещаниям, тем более что все это облекалось в красивые фразы, привлекательные по форме и содержанию.

Активно муссировался вопрос о так называемых привилегиях и льготах. На фоне действительных трудностей, бытовых неудобств, которые испытывали советские люди, дефицита отдельных продовольственных и промышленных товаров, упор в пропаганде на «привилегированное» положение, «роскошную» жизнь партийногосударственной элиты не пропадал даром, давал свои плоды.