Андрей Константинов - Вселенная Ивана Ефремова. Интуиция «Прямого луча»

Он не был эпигоном, подражателем «отцов космизма», повторяющим на все лады уже сказанное. Он был самостоятелен в своем творческом поиске, за ним стояла та полнота мыслительной деятельности, что в предельных своих проявлениях выплавляется в особую мудрость духа.

Именно духовная зрелость способна уберечь от поспешных спекуляций, а научная честность исследователя позволит избежать неверных ассоциаций, которые образуют стойкие клише, мешающие пониманию, позволит точно уловить границу допуска. Этими способностями обладал Иван Антонович в полной мере.

Он очень много писал о взаимодействии человека и космоса, и в этом отношении являлся космистом, но особенное внимание к социологической проблематике делало его мышление именно планетарным во всей полноте этого определения. Человек был для него неотделим от общества, а общество — от всей эволюции жизни на Земле. Он не выдвигал не охваченных мыслью абстрактных гипотез. А ведь при недостаточном знании жизни творчество легко вырождается в скороспелые выдумки, хотя бы и наполненные эзотерической терминологией.

Перед взором ученого проходили будоражащие картины эволюционного прошлого планеты, могучий диалектический ум неизбежно задавался вопросом о будущем и реальном положении настоящего. Ясно понимая увязанность биологии с психологией, он осмысливал их в контексте эволюции человека как вида. [3.русский космизм].

Ефремов обнаружил великое соответствие между эволюцией всей жизни на Земле и духовным развитием индивида.

Теория инфернальности. Или даже не теория — «свод статистических наблюдений над стихийными законами жизни и особенно человеческого общества», — как говорит Фай Родис, героиня романа «Час быка».

Животные, накапливающие в геологическом времени приспособления к определенным экологическим нишам, оказывались тупиком развития при малейшем изменении окружающей среды или истощении кормовой базы. Чем совершеннее было приспособление, тем больше терялась независимость от внешних факторов. Вид вымирал. Способность выжить при выходе из ареала обитания — именно по этому критерию шел отбор генетических мутаций. Наблюдая гигантские кладбища ископаемых животных, гекатомбы жертв на пути поиска универсальных качеств, Ефремов понял это особенно отчетливо.

Человек возник на стыке трех ландшафтных зон — леса, степи и гор. Он явился наиболее оптимальным решением эволюции. Незавершенность и многофункциональность базовых приспособлений стала ответом на несколько миллиардов лет естественного отбора. Человек оказался пластичен в своей адаптации к миру. Большая часть рефлексов у него не закрепляется на генетическом уровне, а носит условный характер и может видоизменяться. Это динамичная саморазвивающаяся система без жестких видовых программ.

Отсутствие узкой специализации компенсировалось развитием мозга, к этому же вела необходимость передавать накопленный опыт. Это, в свою очередь, было неизбежно при отсутствии поведенческих программ большой сложности.

Выделившись таким образом из природы, человек при помощи более развитых чувств вскоре ощутил свое одиночество, уподобившись команде корабля, ринувшегося в неизведанные воды и вынужденного выживать в мире беспощадных штормов самостоятельно.

Ефремову стало ясно, что здесь проходит параллель с эволюцией самого человека как личности. Писатель проследил те же этапы на качественно ином уровне. Человек — существо двойственное, подчиненное, помимо законов физиологии, законам развития общества, — этой второй своей природы.

Но общество — создание людей, при его образовании не было миллионов проб и ошибок, посредством которых слепой природный процесс выбирает срединный путь. Закон усреднения в обществе превращается в направленное уничтожение малых чисел, то есть совершенства. Разумное существо, однако, не должно уподобляться качественно более низкой структуре и брести наугад.

Человек, всецело растворяющийся в сопутствующей исторической ситуации, аналогичен животному. Приспособление к ограниченной, несовершенной системе ведет к умножению недозрелого и гипертрофии однообразия. Поверхностная адаптация губила триллионы живых тварей, стоило пересохнуть болоту, выгореть лесу или зарасти лугу, где они жили. Так и в человеке бездумное подстраивание под существующие модели поведения порождает духовно незрелую личность, неспособную выйти за определенные временем рамки. При изменении общественной структуры слом жестких стереотипов приводит к катастрофическим внутренним кризисам, которые оборачиваются «потерянными поколениями». Конечно, размышлял Ефремов, в каждом из нас две половины: одна рвется к новому, другая бережет прежнее и всегда рада вернуться к нему. Но никогда возвращение не достигает цели(«Туманность Андромеды»).