Андрей Константинов - Вселенная Ивана Ефремова. Интуиция «Прямого луча»

Нередко недооценивается роль изобразительного искусства в процессе исторического развития. Неизвестно, как развивалось бы христианство без десятков тысяч икон, фресок и картин, украшавших храмы и светские помещения.

В России работы Феофана Грека, Андрея Рублев и тысяч безымянных иконописцев, картины передвижников и других художников не только соответствовали чаяньям общества, но эти чаянья и формировали.

Сейчас, когда в России все меньше читающей публики, роль изобразительного искусства возрастает еще больше. Русская пословица гласит: «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Не случайно так популярны комиксы. Бесполезно осуждать молодежь за то, что она читает меньше. В былые времена не было захватывающих фильмов, наполненных зрелищными спецэффектами, как не было и компьютерных игр! Но, при этом, факт, остается фактом: книги — будят воображение, а главное — заставляют задуматься о мироздании и внутреннем мире человека.

Немалую роль в возрождении интереса к чтению играет изобразительное искусство. Неизвестно стали бы столь популярны книги Толкиена, если бы на протяжении многих лет постоянно не выпускались издания его произведений с новыми и новыми иллюстрациями. Кроме этого ежегодно публикуются альбомы и календари с работами множества художников, создавших тысячи рисунков и картин по романам, повестям и стихотворениям Профессора! Они в немалой степени способствовали появлению более чем миллиардной армии поклонников Толкиена, еще до выхода в прокат фильмов Питера Джексона.

Без Толкиена, скорее всего, не было бы такого интереса к книгам в жанре «fantasy», которые существенно потеснили книги научно-фантастические! Но неужели такие наши писатели, как Алексей Толстой, Александр Беляев, Иван Ефремов, братья Стругацкие и другие не создали своих вселенных, достойных воплощения в линиях и красках?!

Важность изобразительного искусства понимали во всех социумах. Не случаен взлет античной культуры, когда скульптуры, фрески и мозаики окружали человека, как в повседневной жизни, так и во время проведения религиозных мистерий. Конечно, искусство могло и подавлять человека, представлять его ничтожным рабом властителей и богов, как это было в Древнем Египте. Ну и что стало с Египтом, без боя сдавшимся армии Александра Македонского?

И почему неизмеримо меньшая по числу жителей эллинистическая цивилизация распространила свою культуру по всей Ойкумене, после походов крохотной (по сравнению с войсками Дария и других владык) армии Александра Великого? Да потому, что светлая, отражающая красоту мира и человека культура Древней Греции была ближе любому обитателю Ойкумены, чем, к примеру, мрачное искусство Египта.

В наши дни становится все понятнее, что решающим становится информационное оружие! И слава Богу русской культуре есть, что противопоставить культуре Запада. Я имею в виду не только великую русскую классическую литературу, но и музыку и изобразительное искусство. Да и в нашей фантастике, которой все увлекаются в детстве и юности, и которая оказывает огромное влияние на формирующееся мировоззрение человека, у нас есть свой Профессор — Иван Антонович Ефремов.

Когда в 1957 году в журнале «Техника Молодежи» началась публикация романа «Туманность Андромеды», мне было девять лет. Это покажется невероятным, но я уже тогда понял всю грандиозность и важность идей Ефремова. Возможно потому, что в детстве из-за травмы позвоночника четыре года пролежал в гипсе и, пока мои сверстники играли в футбол, я читал. Ходить научился к восьми годам, а читать начал с пяти. Телевизора у нас не было, информацию об окружающем мире я черпал из учебников мамы. Она заочно училась на преподавателя русского языка и литературы, так что со сказками, былинами и мифами, как и с романами классиков, я впервые знакомился по хрестоматиям для вузов.

После выписки из костнотуберкулезного санатория соседский мальчик, приносил мне книги из библиотек. В начальных классах я одолел Верна, Уэллса, Льва и Алексея Толстых и, конечно же, Александра Беляева. Как любого мальчишку в «Войне и мире», или, к примеру, в «Аэлите» меня привлекали сцены сражений. Возможно, сказывалось то, что отец мой был офицером, к тому же прошло всего десять лет, как отгремела Война.

Но «Туманность Андромеды» произвела на меня более глубокое впечатление, чем все ранее прочитанное, хотя в романе батальных сцен не было вовсе!

При чтении Ефремова в моем воображении возникали картины далеких эпох и пространств, преображенной Земли будущего, таинственные инопланетяне и почти идеальные жители «Мира завтрашнего дня». За свою жизнь, я перечитывал Ефремова множество раз, постоянно открывая для себя что-то новое. И уже в детстве хотелось запечатлеть многое из того, что столь красочно описал Иван Антонович. Ваять из пластилина и рисовать я начал еще, когда лежал в гипсе. Лепить лежа было еще можно, а вот рисовать — сложнее. Какое же наслаждение я испытывал, когда начал рисовать, сидя! Наверное, не случайно первая выставка моих работ была организована еще в школе.