Елизавета Бута - Близнецы Крэй. Психопатия как искусство

Принцип «нет тела — нет дела», к сожалению, действовал. Тело Маквити так и не нашли, Френк Митчелл пропал без вести, оставался только Корнелл. Три десятка человек видели Ронни с пистолетом в руках, но никто не хотел говорить об этом под присягой.

Да и найти кого-то из посетителей было трудновато. Оставалась та насмерть перепуганная девушка-бармен, которая после того случая, кажется, уехала из города. Рид навел справки о ней и выяснил новый адрес девушки. Он приехал и уговорил ее поговорить с ним.

— Мы гарантируем вам любую степень защиты. Вы сможете начать новую жизнь под другим именем, открыть свой бар, да все что угодно. Неужели вы не хотите, чтобы Крэи получили по заслугам? — увещевал он ее.

Воспоминания о заряженном пистолете, направленном на нее, все еще были свежи в памяти.

Но тот первобытный страх уже постепенно начал стираться из памяти. Рид умел убеждать людей, и девушка сдалась.

Дальше все было просто. Показания Ронни Харта дали Риду основу для допросов всех других членов Фирмы. Вскоре арестованные начали сдаваться. Один за другим они давали все более точные, компрометирующие братьев показания.

В зале суда близнецы чувствовали себя неуютно. Они сидели на скамье подсудимых, то и дело оглядываясь на перепуганную Вайолетт. Прокурор вызвал их для допроса и стал засыпать вопросами. Он обладал талантом загонять человека в тупик, выводить разговор на нужные ему темы. Талантливый энтузиаст, ловко манипулирующий разговором, мистер Джонс выбрал в свои жертвы Ронни Крэя. Служитель закона знал, что Реджи достаточно умен, чтобы контролировать свои эмоции и не говорить лишнего, а вот непредсказуемый Ронни — то, что нужно. На первом же допросе прокурор довел Ронни до бешенства. Тот медленно привстал и навис над фигурой прокурора.

— Послушай, ты, жирная свинья, заткни свой рот!

— Вот видите, ваша честь, перед вами так называемые короли Лондона, главные гангстеры Великобритании, и как там еще их окрестила пресса? Вот их истинное лицо, — самодовольно заключил мистер Джонс, даже не скрывая радости от удавшейся провокации.

С этого дня процесс превратился в шоу года. По утверждению Леонарда Рида, в какой-то момент свидетельские показания померкли перед тем, как вели себя близнецы на процессе. Они все еще сознавали себя королями Лондона и отказывались верить в то, что годы их правления закончились. Чарли Крэй-младший также был арестован той ночью. Его обвинили в соучастии в убийстве, за что он получил десять лет колонии.

Тридцать лет — слишком большой срок, чтобы ждать его окончания. Ежедневно братья Крэй получали сотни писем от своих поклонников. Многие друзья, приятели и просто почитатели высылали им деньги. В первые годы заключения Вайолетт отправляла близнецам деньги из заработанных за годы существования Фирмы. Все когда-нибудь заканчивается, и деньги, к сожалению, обычно исчезают первыми. С тех пор помощь друзей стала служить близнецам хорошую службу.

Реджи не уставал благодарить своих поклонников за посильную помощь. Они все еще были светскими фигурами, главными гангстерами Великобритании. Власти тщательно следили за тем, чтобы с близнецами обращались так же, как и с обычными заключенными. В конце концов правительство стало сильно раздражать, что к близнецам чуть ли не ежедневно приходят посетители, многие из которых известные люди. Это подогревало интерес к легенде о братьях Крэй, которая и так встала поперек горла полиции Лондона.

Близнецов разделили и отправили в тюрьмы строгого режима. Там был строго ограничен круг посетителей, поэтому друзья больше не могли навещать близнецов. Оставались только письма. Вайолетт и Чарли Крэй-старший мотались между тюрьмами, попеременно живя рядом с каждым из сыновей.

Их день начинался в 7:45 утра. Звук лязганья ключей был первым, что слышал Реджи, открывая глаза. Двенадцать часов бодрствования были заняты работой, занятиями спортом и прогулками.

Затем наступало 7:45 вечера, и Реджи Крэй оказывался предоставлен самому себе. Перебранки, храп, крики надзирателей не стихали никогда.

Это дико давило на психику. Реджи орал, срывался на надзирателей, устраивал драки. Его отправляли в карцер. Становилось еще хуже. Все начиналось заново. Так прошел первый год заключения. Мысли о Френсис не давали ему покоя. Невозможность что-то изменить, как-то повлиять на свою судьбу убивала.

Реджи закрывал глаза и оказывался в графстве Саффолк. Он гулял по склонам холмов, заходил в маленькие, будто игрушечные, домики, бродил по давно знакомым ему тропам. Неизменно он выходил к поместью миссис Скинни, а затем и к тому особняку, в котором они с Ронни и Кристиной провели несколько недель. Вместо Кристины иногда появлялась Френсис. Ее лицо преследовало Реджи во снах, мысли о ней не покидали и в те двенадцать часов бодрствования, которые, казалось бы, должны были отвлекать.