Филипп Корсо - День после Розуэлла

"Вы, парни, можете возвращаться", — Двайер услышал, как капитан сказал одному полицейскому из Розуэлла на площадке.

"Мы охраняем площадку".

"Раненые есть?", — спросил полицейский, вероятно больше думая про рапорт о происшествии, который он должен был подготовить, чем о том, что делать с пострадавшими.

"Раненых нет. У нас все под контролем", сказал капитан.

Но пока военные отправляли гражданский конвой, Двайер увидел, как в армейские грузовики на носилках грузились маленькие тела. Некоторые из них уже были упакованы в мешки, но один был не в мешке, а лежал на носилках. Полицейский его тоже видел. Двайер мог бы сказать, что тот, который лежал на носилках двигался и казалось, был жив. Ему пришлось подойти поближе.

"А что с этими?", — спросил он.

"Эй, давайте грузите их", — капитан прокричал военным, загружающих носилки в грузовик.

"Офицер, Вы сегодня здесь ничего не видели", — сказал он водителю полицейского подразделения. "Вообще ничего".

"Но, я должен…"

Капитан его прервал. "Я уверен, что сегодня, к Вам приедет кто-нибудь с базы, чтобы поговорить; а этого оставьте в покое. Это сугубо военное дело".

К этому моменту Двайер подумал, что узнал людей с военного аэродрома. Ему показалось, что он увидел офицера разведки с базы, Джесси Марселя, который жил за пределами базы в Розуэлле и других людей, которые регулярно выходили в город. Он видел, что обломки чего-то, что упало, еще лежали повсюду на земле, он видел, как выехал грузовик с платформой, прошел рядом с пожарной машиной и прогрохотал в сторону дороги на базу.

Двайер снял свой пожарный шлем, вылез из грузовика и пошел в темноте вдоль линии выстроившихся MP. Двайер знал, что из-за большой суеты никто не обратит внимания, если он немного осмотрится. Он обошел грузовики сзади, пересек периметр и с обратной стороны военных грузовиков и подошел к носилкам. Он посмотрел прямо вниз на глаза существа, связанного на носилках и пристально вгляделся.

Ему показалось, что оно было не больше ребенка. Но это был не ребенок. У детей не бывает такой большой и раздутой как воздушный шар головы. Она даже не была похожа на человеческую, хотя выполняла функции, как и у человека. Его глаза были большими и темными, и были расположены относительно друг друга под небольшим углом. Его нос и рот были очень маленькими, почти как разрезы. Уши были больше похожи на углубления в его огромной голове. В ярком свете прожекторов Двайер увидел, что создание было серовато-коричневым и абсолютно лысым, но оно смотрело прямо на него, как будто оно было беспомощным животным, пойманным в ловушку. Оно не издавало звуков, но Двайер как-то понял, что создание понимало, что умирает. Он замер в изумлении от существа, но в грузовик быстро заскочили несколько солдат в касках, которые спросили его, что он тут делает. Двайер знал, что это превосходит все, что он когда-либо видел и сразу вылез оттуда, изобразив себя одним из работавших с грудой обломков.

Вся площадь была усеяна обломками, которые, как решил Двайер, выпали из корабля, когда он разбился. Он увидел углубление в арройо, которое похоже образовалось, когда корабль воткнулся в землю и проследовал взглядом за вереницей разбросанных обломков, уходящих из небольшого кратера в темноту за границу света. Стоя на коленях, солдаты проверяли всю округу с помощью специальных приспособлений и мешков или обходили периметр, выстроившись в линию, с металлоискателями. Как ему показалось, они прочесывали местность дочиста, так, чтобы все любопытные люди, которые приедут сюда в течение дня, не нашли бы ничего, что свидетельствовало о произошедшем. Двайер протянул руку вниз, чтобы взять кусок блеснувшего в песке тускло-серого металлического материала, похожего на ткань. Он смял его в кулаке и скатал шарик. Затем он разжал кулак и металлическая ткань расправилась, приняв прежнюю форму без каких-либо складок или сгибов. Он подумал, что никто его не видит, поэтому, он положил ткань в карман своей пожарной формы, чтобы привезти ее в пожарную части.

Позднее, он показал его своей маленькой дочери, которая спустя сорок пять лет и спустя много лет, после того, как этот материал исчез в истории, расскажет о нем миллионам людей в телевизионных и документальных фильмах. Но той ночью в июле 1947 года, когда Двайер считал, что был невидим, он был неправ.

"Эй ты", — прокричал ему сержант с нарукавной повязкой MP. "Что, черт побери, ты здесь делаешь?"

"Я подчиняюсь пожарной службе", — ответил Двайер максимально невинно.