Элизабет Гуслан - Жан-Поль Готье. Сентиментальный панк [litres]

Elizabeth Gouslan. Jean-Paul Gaultier. Punk sentimental

Ouvrage publié avec l’aide du Ministre français chargé de la Culture – Centre national du livre

© Grasset, 2010

© М. С. Кленская, перевод на русский язык, 2018

© Палимпсест, 2018

© ООО «Издательство «Этерна», издание на русском языке, 2018

Журнал на улице Кристины, где я работала, трясло как шейкер. Мы тогда готовили передовицу с помпезным названием «Смерть авангардов». Один автор накануне опубликовал острополемическое эссе, в котором сообщалось о «поражении мысли». По его мнению, в восьмидесятые годы стали путать божий дар с яичницей, рядополагая Баха и Мадонну, «Индиану Джонса» и «Убийцу» Фрица Ланга, «Алжирских женщин» Делакруа и какую-нибудь изготовленную Ивом Сен-Лораном куртку. Он писал, что подобное смешение высокой культуры и потребительской, настоящего искусства и развлечений грозит нам погружением в варварство. Особенно раздражали нашего мыслителя мода и рэп. Стоило рассмотреть этот вопрос.

Жизнь – странная штука. Не будь Алена Финкелькраута [1] Ален Финкелькраут (р. 1949) – французский философ, писатель и журналист. – Прим. ред . , я бы никогда не познакомилась с Жан-Полем Готье. Журналистика – область довольно причудливая, можно сказать, что журналист постоянно вторгается в жизнь тех, кто творит современность. У меня выдалась тяжелая рабочая неделя: в понедельник я исповедовала монсеньора Гайо, епископа Эврё, в среду выслушивала признания Жанни Лонго, прозванной «Кристин Анго [2] Кристин Анго (р. 1959) – французская писательница. – Прим. ред . велоспорта», а в пятницу я услышала Жан-Франсуа Кана [3] Жан-Франсуа Кан (р. 1938) – французский журналист и писатель. – Прим. ред . : «Не заскочить ли нам к этому безумцу с желтыми волосами, который шьет юбки для мужчин, как его там по имени?»

Я знала, как его зовут. Все девушки в редакции это знали. Пара неисправимых воображал даже хвастали, что присутствовали на его первом показе в планетарии Дворца открытий в 1976 году. Они восторженно рассказывали, какие чудеса творил Готье с водопадами дешевой ткани и скатертями из рафии. Другие же добровольные жертвы ультрасовременной моды уже были счастливыми обладательницами легендарной матросской майки с белыми и синими горизонтальными полосками и облегающих брюк из искусственной кожи «скай». Эти относились к категории изобретательных голодранцев, в которую входила и я. Мы ничего не могли позволить себе купить в бутике, но внимательный взгляд на новые коллекции вместе со смекалкой и изобретательностью с грехом пополам позволяли нам выглядеть более или менее сносно одетыми. Блошиный рынок возле станции метро «Порт-де-Клиньянкур» позволял приобщиться к Готье без нанесения ощутимого урона собственным финансам. Я откопала там старую пачку ученицы балетной школы из тарлатана и настоящую кожанку «Перфекто» 52-го размера, принадлежавшую когда-то кому-то из «ангелов ада». Дикое и сногсшибательное сочетание, идея которого была позаимствована у Жана Поля Готье. Ничего лучше для дискотеки и придумать нельзя!

В 1987 году панки уже вышли из моды, движение исчерпало себя, и все потихоньку стали перенимать готический или андрогинный стиль. Театр-клуб «Палас» утратил свой блеск. Люди стали приглядываться к клубу «Ле Бэн». Прежде чем появиться там вечером, требовалось серьезно подготовиться. Могла бы подойти одежда таких марок, как «Alaia», «Dorothee Bis», «Agnès B.». Но по-настоящему дойти до nec plus ultra, то есть достигнуть крайности, можно было только одним способом: готьеризоваться. Нижняя юбка с мотоциклетными ботинками, тельняшка, превращенная в браслет консервная банка, прежде всего бутафория. Если вдохновение вас подводило, на помощь приходили джинсы и китайская шляпа, джинсы и напоминающий парик чепчик, джинсы и вывернутый наизнанку платок «Hermès», который можно было использовать как шаль, как фартук, как слюнявчик – неважно как, лишь бы он не обвивал вашу шею в стиле «пикник в Сен-Клу». Будем честны: редко удавалось приблизиться к роскоши туалетов, которые демонстрировали модели на подиуме во время дефиле, – но у нас была возможность попытаться, дерзнуть поэкспериментировать со стилем и, так сказать, подмигнуть кутюрье. Злые языки сравнивали его игровые творения с маскарадными костюмами. Тех, кто стремился выглядеть сексуально, тоже не восторгало его творчество, зато бунтари обожали Готье. Короче говоря, можно было быть за или против Жана Поля, но оставаться равнодушным не мог никто.