Барбара Эрлих-Уайт - Ренуар. Частная жизнь

Среди всех этих сельских мест любимым для Алины оставался ее родной городок, где она прожила первые пятнадцать лет жизни. В детские годы родственники относились к ней со смесью жалости и презрения, как из-за неблагополучных родителей, так и из-за ее собственной строптивости. Теперь, десять с лишним лет спустя, Алина гордо вернулась на родину в роли гражданской жены и матери ребенка знаменитого художника. Ей очень нравилось в Эссуа, Ренуар же жаловался Берару, что ему тут одиноко – поблизости ни одного художника: «Начал опять работать, но без особого энтузиазма, потому что я тут совсем один» [601] Ренуар – Берару, Эссуа, 4 октября 1885 // Bailey . Renoir, Impressionism, and Full-Length Painting. P. 149. Недавно возникло предположение, что Ренуар в первый раз поехал в Эссуа осенью 1888; см.: Distel . Renoir. P. 234 – о том, когда имел место его первый визит, в 1885-м или 1888-м. .

Долгие сельские вакации были больше по душе Алине, чем Ренуару, который довольно медленно привыкал к жизни вдали от Парижа. Он придумал, как бороться с изоляцией: оставлял Алину и маленького Пьера на несколько дней и отправлялся в творческие поездки. Когда Пьеру было полтора года, Ренуар уехал на несколько дней и потом писал Мюре: «Только что вернулся из Шампани, чтобы повидать сына, а после поеду в Аржантёй, чтобы закончить кучу вещей, которые начал» [602] Ренуар – Мюре, Женвильер, сентябрь 1886 // Gachet . Lettres impressionniste. P. 99. . В Аржантёй и другие парижские пригороды Ренуар отправлялся, чтобы быть ближе к любимому городу. Позднее, когда Пьеру было три года, Ренуар пообвык жить в деревне – он пишет Моризо и ее мужу из Эссуа: «Постепенно превращаюсь в деревенского жителя, хоть и с опозданием, но понял, что зима – хорошее время: от огня в большом очаге не бывает головной боли, пламя радует глаз, а деревянные сабо не дают ногам замерзнуть – не говоря уже об испеченных в золе каштанах и картофеле и легком вине с Кот-д’Ор» [603] Ренуар – Эжену Мане, Эссуа, [29 декабря 1888] // Morisot . Correspondence. P. 145. .

Живя в деревне, Ренуар часто приглашал в гости близких друзей и по мере возможности снимал дома побольше, чтобы было где их поселить, – таким был снятый ими на три месяца дом в Ла-Рош-Гийоне, к северо-западу от Парижа [604] Cezanne . Paul Cezanne: Correspondance. P. 218–220. . Первыми гостями после рождения Пьера стали Сезанн, Гортензия и их тринадцатилетний сын Поль, они гостили с 15 июня по 11 июля 1885-го – Ренуар с Алиной в свою очередь гостили у них в Эстаке тремя годами раньше [605] Сезанн – Золя, 11 июля 1885 // Ibid. P. 220. . Сезанн написал Золя, где его искать: «Гранд-рю, Сезанн у Ренуара, в Ла-Роше» [606] Сезанн – Золя, Ла-Рош-Гийон, 6 июля // Ibid. Данчев ( Danchev . The Letters of Paul Cezanne. P. 234) датирует это письмо 15 июня. . «Поворот дороги в Ла-Рош-Гийоне» Сезанна и «Ла-Рош-Гийон (дома)» Ренуара были, видимо, написаны рядом, в 1885 году; на обеих картинах видны одни и те же крыши [607] White . Renoir: His Life, Art, and Letters. Pl. 157 (Cezanne); Dauberville . Vol. 2. Pl. 901. . Ренуар написал еще один пейзаж в стиле Сезанна, с двумя фигурками на дорожке [608] Dauberville . Vol. 2. Pl. 803. . Сезанн либо подарил свою картину Ренуару, либо забыл ее, уезжая из Ла-Рош-Гийона, поскольку впоследствии она оказалась в собрании Ренуара [609] Venturi . Cezanne. Vol. 1. P. 441. Из работ Сезанна в коллекции Ренуара находились еще 3 картины и 2 акварели: «Соломенные крыши в Овере», 1872–1873 // Ibid. P. 97. Pl. 135; «Пейзаж», 1879–1882. P. 132. Pl. 308; «Вакханалия» («Борения любви»), ок. 1875–1876. P. 148. Pl. 380; «Обнаженные купальщицы», 1882–1894, акварель. P. 251. Pl. 902; репродукции см.: Ibid. Vol. 2. Pl. 35, 83, 104, 281; «Графин с миской», 1879–1882, см.: Cezanne Watercolors. P. 25, no. 7. Pl. V. .

Как по ходу визита Сезаннов в Ла-Рош-Гийон, так и раньше Ренуар пытался помочь своему другу. Это проявилось еще в 1877 году, когда он уговорил Ривьера поместить хвалебный отзыв о работах Сезанна в «Импрессионисте». Восемь лет спустя Ренуар вновь проявил великодушие – попытался убедить своего агента, Дюран-Рюэля, включить Сезанна в обширный список художников-импрессионистов, которых тот представлял (Дега, Мане, Моне, Моризо, Писсарро, Ренуара и Сислея). Дюран-Рюэль тогда отказался продавать работы Сезанна, которого Ренуар считал величайшим из своих современников. Через десять лет после того, как Дюран-Рюэль стал главным агентом импрессионистов, Ренуар решил предпринять новую попытку и в 1885 году принес тому акварель Сезанна – натюрморт «Графин и чаша» (1879–1882), – он надеялся, что Дюран-Рюэль приобретет его за скромную сумму в 200 франков. Ответа не было долго, Ренуар пришел к выводу, что натюрморт его агенту не нужен даже за 200 франков. Однако, когда Сезанн приехал к нему в июне-июле 1885 года, Ренуар написал Дюран-Рюэлю из Ла-Рош-Гийона: «Мадам Сезанн [Сезанны поженились только в 1886 году] зайдет к вам, чтобы получить 200 франков за натюрморт. Я принес вам эту картину с мыслью, что уговорю этого великого художника показать вам и другое». Из этого видно, с каким пиететом Ренуар относился к творчеству Сезанна: он даже готов пойти на конфронтацию с агентом и дать Сезанну высокую оценку, прекрасно зная, что Дюран-Рюэль иного мнения. Из плана Ренуара ничего не вышло, и тогда он сказал Дюран-Рюэлю, что тот может вернуть картину мадам Сезанн. Или, чтобы не ранить ее чувства, он может выдать мадам Сезанн 200 франков, оставить себе работу Ренуара за ту же цену, а натюрморт Сезанна отдать Ренуару. В том же письме Ренуар пишет: «Я готов с Вами поменяться, как мы и договорились». Потом он извиняется: «Я не хотел взваливать на Вас ответственность за то, чего мне очень хотелось, но что сделать не удалось, – это мне урок не лезть не в свое дело». В обычной своей почтительной манере Ренуар заканчивает письмо извинением: «Прошу простить меня за это фиаско» [610] Ренуар – Дюран-Рюэлю, без места [Ла-Рош-Гийон], без даты [15 июня – 11 июля 1885] // Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 1. P. 45. . Дюран-Рюэль отказался купить «Графин и чашу» и так и не стал агентом Сезанна. Зато Ренуар заполучил натюрморт, а мадам Сезанн осталась очень довольна 200 франками.