Алекс Гилберт - Я – приемный сын

После того как к нам присоединилась Настя, общение пошло куда легче. Не так-то просто вести беседу с помощью телефонов, как мы делали последние двенадцать часов. Мы отправились в один из музеев, находившихся в окрестностях порта. Там было очень много материалов по истории Архангельска, с которой мне хотелось познакомиться.

Я внимательно осмотрел экспозицию и задал множество вопросов. Время шло быстро. Я был очень рад, что в этот день выдалась возможность расслабиться. Михаил сказал, что вечером мы приглашены на обед к моему единокровному брату. Оставшуюся часть дня мы посвятили посещению друзей Михаила. Оказывается, когда в Архангельске приходишь к кому-нибудь в гости, тебя всегда ждет стол, заставленный едой. Вряд ли когда-нибудь еще мне доводилось столько съесть за один день. Этот русский обычай гостеприимства произвел на меня большое впечатление.

Настя предложила мне посетить школу, где она работала, и поговорить с детьми. Ученики, хоть и совсем маленькие, неплохо говорили по-английски. Настя хотела, чтобы я рассказал им о Новой Зеландии и ответил на их вопросы. Я не стал отказываться. Мне никогда не доводилось бывать в подобной школе – она оказалась очень грамотно устроена. Школьники и их родители уже собрались. Я встал перед классом, и дети тут же засыпали меня самыми разными вопросами. Похоже, я казался им существом с другой планеты.

Часы, проведенные за разговором с детьми, приятно развлекли меня. Мне задавали самые неожиданные вопросы: например, есть ли в Новой Зеландии телевидение и в каких домах мы живем. Родители смеялись над детской наивностью, а я старательно отвечал на вопросы. Дети очень серьезно относились к ним, а я изо всех сил старался не сбить этот настрой. Так прошло несколько часов, и нам с Михаилом и Пашей настала пора уходить. Настя осталась в школе: у нее были уроки. Меня это изрядно разочаровало – она очень помогала нам своими переводами, но я понимал, что она не могла уделить нам много времени. Выйдя из школы, мы прогулялись по городу. Мне нравилось в Архангельске, хотя предстоял еще и насыщенный вечер – как я уже говорил, Михаил запланировал обед у своего сына.

Да, день снова выдался нелегким, но я был доволен проведенным временем. Я знал, что мне предстоит последняя ночь в Архангельске, потому что уже завтра я должен буду вылететь в Москву. Вечер получился хорошим и прошел быстро. На завтра, как мне было известно, планировалось еще одно посещение Дома ребенка. На сей раз мы отправлялись туда только втроем: я, Михаил и Настя.

Проснувшись утром, я почувствовал, что начинаю привыкать к разнице часовых поясов и уже не испытываю той разбитости, которая мучила меня в первые дни. Я был готов к очередному насыщенному дню в Архангельске. Путешествие получалось незабываемое.

На этот день было намечено еще несколько походов в гости. Кажется, Михаил хотел познакомить меня с как можно большим количеством людей. Я спросил его, могу ли я написать открытку нашей переводчице Насте, которая так много помогала нам. Я очень хотел хотя бы так оценить ее труд и выразить свою благодарность. Мы не без труда, но все же нашли канцелярский магазин. Я сказал тогда Михаилу, что в жизни надо стараться как можно чаще благодарить людей. Люди никогда не забывают мелочей. Я был рад, что сделал это, а Настя оказалась приятно удивлена, когда я вручил ей открытку.

Шел последний день моего пребывания в Архангельске, но я с удовольствием задержался бы здесь еще. Дни пролетали слишком быстро – или, возможно, дело было в том, что я постоянно был чем-то занят. Я пообещал сотрудникам Дома ребенка, что навещу их в среду, и сдержал слово. Мы вновь ехали в автомобиле, и я направлялся туда же, где побывал в понедельник. На сей раз я хотел пройти по приюту в обществе только Михаила и Насти и расспросить сотрудников. Мне хотелось узнать немного больше об этой организации. И мне показали гораздо больше, чем при первом посещении.

Я заглянул во все помещения, предназначенные для детей. В Доме ребенка оказалось много медицинских комнат. Комнат для развивающих занятий. Очень тяжко было услышать, что не все из больных детей выживают. Я испытал сильное эмоциональное потрясение, узнав об этом, и вызвался помочь всем, что в моих силах, но воспитатели сказали, что бывают случаи, когда просто ничего нельзя сделать.

Я хотел также посмотреть места, где я играл ребенком. Меня проводили на детскую площадку. Хотя здание и участок подверглись реконструкции, кое-что осталось там же, где и раньше. Поэтому я испытывал странные ощущения, рассматривая картины, которыми здание было разрисовано снаружи и которые я видел на старых фотографиях – они тоже сохранились. Особых эмоций не было, но узнавая какие-то детали, я утверждался в мысли, что когда-то был здесь. И это меня радовало.