Антонина Пикуль - Валентин Пикуль

«Без лести, прямо скажем, что только за один “Моон-зунд” Вам следует поставить памятник. В нашем списке 15 названий Ваших романов. Этот список мы разослали нашим друзьям, родным, фронтовым товарищам в Мурманск, Ленинград, Таллинн, Ташкент, Наманган, Москву, Хабаровск, Калининград. Но пока имеем только один роман “Моонзунд” (Калининград, 1978) сообщают читатели и почитатели творчества из Казани в мае 1979 года — Ша-фика Нугманова, доцент Казанского авиа института, Рашид Суркин, участник боев 1939–1940 годов, бывший командир батареи 12 Гвардейской Кёнигсбергской орд. Красного Знамени, ордена Кутузова тяжело-пушечной артбригады, и Наиль Суркин, студент 5 курса самолётостроительного факультета».

Ленинградская газета «Смена» в интервью Ю. Ковеш-никова с Героем Советского Союза командиром Ленинградской краснознамённой военно-морской базы доктором военно-морских наук вице-адмиралом Аркадием Петровичем Михайловским спрашивала:

— А выкраиваете ли время для чтения? Какая из последних книг наших современников больше всего пришлась по душе?

— «Моонзунд» Валентина Пикуля. Прочитал запоем, поражаюсь его точности описаний баталий, жизни и быта русского флота.

Вдвойне радостно и приятно, когда высокую оценку морскому роману дают моряки, и писатель отвечает им любовью.

Ветеран Великой Отечественной войны и ветеран труда из Ленинграда Зоя Иосифовна Левит пишет в редакцию передачи «Встреча с песней» и просит «исполнить песню для писателя Валентина Пикуля, юнгой вступившего в войну.

С огромной силой пишет он о русских и советских моряках. Когда читаешь “Моонзунд” и “Реквием каравану PQ-17”, испытываешь гордость за наш родной флот…».

Может быть, и не стоит столь подробно останавливаться на письмах-откликах читателей о героях книг Пикуля. А если это твой отец, брат, дед — разве можно оставаться равнодушным! Ни в коем случае!

Да и для писателя письма — это настоящий кладезь: узнать о своём герое что-то новое, неизвестное, скрытое от глаз писателя — большая находка для автора, более того, в письмах читатели сообщали не только какие-то сведения о персонажах его произведений, но и дополняли материалами о жизни родственников, упомянутых писателем в своих книгах.

Как возвращение в далёкое прошлое — в дни Моонзунда началась переписка писателя с внуками, правнуками, сыновьями и дочерьми его героев: А. А. Дзюбинской (А. Н. Сполатбог), Б. Г. Старка (Г. Б. Старком), Б. М. Черкасского (Орловского-Танаевского), Ф. Семенчука (Са-мончука Ф. Е.).

Наиболее тесные и длительные отношения установились у Пикуля с сыном командира минной дивизии Балтийского флота (1917) контр-адмирала Георгия Карловича Старка (1878–1950) — Борисом Георгиевичем, протоиреем православной церкви из города Ярославля. Борис Георгиевич поблагодарил Пикуля за добрые слова об отце в «Мо-онзунде». В ответ писатель поинтересовался, как много тот узнал о судьбе офицеров, которые эмигрировали за границу. Борис Георгиевич подробно рассказал о своей семье, жизни в Петрограде, во Франции, в Ярославле.

Пикуля интересовало всё: особенно служба отца и командование им в 1921–1922 годах Сибирской флотилией, общение с А. В. Колчаком. Борис Георгиевич сообщил, что отец оставил записки об этом периоде. Познавательно, радостно и приятно было Валентину читать подробности о жизни своего героя и его сына — одновременно своего корреспондента. Письма Бориса Георгиевича помещены в картотеку исторических лиц.

«Этим летом, — пишет Борис Георгиевич в 1978 году, — приезжал ко мне из Парижа двоюродный брат — сын адмирала А. В. Развозова, и мы так много говорили о старом, о Вас, о “Моонзунде” (добавлю, что Пикуль писал обо всех командующих Балтийского флота: Н. О. Эссене, В. А. Канине, А. И. Непенине, А. С. Максимове, но события Мо-онзунда выпали как раз на долю А. В. Развозова. — А. П.).

Хотя я и не юнга, но… начинал свою трудовую жизнь в 1920 году, десяти лет от роду балтфлотцем… Служил рассыльным в бывшей Николаевской Морской академии на 11 линии Васильевского острова, носил морскую форму, получал морское довольствие, включая “махру”, что для двадцатых годов было особенно важно, и кормил свою семью — мать и сестрёнку на свои заработанные “Балтфлот-ские” заработки. По утрам носил на подпись книги приказов начальнику академии Б. Б. Жерве, А. Н. Крылову, Ю. М. Шокальскому, знал, как моих старших сослуживцев, многих моряков, чьи имена записаны в анналы флота. Сейчас на старости вспоминаю эти годы с благодарностью и любовью…»